Хватит и взгляда - [22]

Он слегка нахмурился, стараясь отогнать от себя непрошеные мысли. Мюрат не любил копаться в своих чувствах и эмоциях, его с детства учили быть сильным и беспощадным, держать все эмоции и переживания в себе, быть настоящим мужчиной. С самых ранних лет ему внушали, что он должен прежде всего думать о своей стране и народе. Все свои желания он должен был подчинить одной-единственной цели – управлять своим государством. Мюрат твердо знал, что это его главное призвание.

В отличие от своего отца Мюрат не видел много войн во вверенном ему государстве. Он не хотел завоевывать новые территории, предпочитая войне искусство дипломатии. Несмотря на всю свою дипломатичность и даже некую лояльность, Мюрату все же довелось увидеть кровопролитие в своей стране. Он никогда не забудет восстание мятежников в Порт-д’Лео, когда двое его лучших командиров были убиты в мгновение ока. Он держал за руку одного из бойцов, пытаясь помочь ему. Но тот был смертельно ранен. Жизнь медленно покидала его. Мюрату никогда не забыть искаженное мукой лицо командира, когда он просил Мюрата позаботиться о его беременной жене. Мюрат до сих пор чувствовал себя виноватым, что ему не удалось спасти жизнь своего солдата.

Мюрат вспоминал свое детство. Вот он совсем один в огромном дворце, и его отцу совсем нет никакого дела до него. Редкие часы, которые отец проводил с маленьким Мюратом, были посвящены верховой езде и обучению боевым искусствам. Отец внушал Мюрату, что женщины делают уязвимым любого мужчину. Женщина лишает мужчину силы, считал его отец.

В их доме не было принято явное выражение любви к детям. Отец всегда был суров, но и от матери Мюрат тоже не получал должного тепла. Мать тяжело болела и была не в силах позаботиться о Мюрате и его маленькой сестре.

Жизнь научила Мюрата не доверять никому. В детстве у него был лучший друг Сулейман. Казалось, никого ближе и роднее у Мюрата не было. Впоследствии Сулейман женился на девушке, которая должна была стать невестой Мюрата. И хотя Мюрат уже давно простил своего друга, сердце его все еще хорошо помнило горечь предательства.

С тех пор Мюрат держал под замком свои чувства, тщательно оберегая свое сердце от чувства, которое многие называли любовью. Для Мюрата это были лишь слова. Он свято верил, что от чувств и эмоций одна сплошная головная боль. Никому нельзя доверять, кроме самого себя. А любовь – самая непредсказуемая в мире вещь. Лучше оставаться трезвомыслящим и свободным.

– Может быть, ты расскажешь мне немного о предстоящей встрече? – Голос Кэтрин вывел его из задумчивости.

– Ну, с Никколо ты уже знакома, – протянул Мюрат, стараясь не отвлекаться на красоту ее стройных ножек.

– Да, – кивнула Кэтрин. – А свою прекрасную Лайзу он снова привезет с собой?

– Не знаю, он мне ничего не сказал, – пожал плечами Мюрат. – А что, Лайза станет большой проблемой для тебя?

– Вовсе нет, – ответила Кэтрин. – Я должна быть благодарна Лайзе, что она открыла мне глаза, иначе я до сих пор бы блуждала в неизвестности. Она заставила меня посмотреть правде в глаза, показала мне, какими на самом деле были… – Кэтрин запнулась на полуслове, – были наши отношения. Кто еще приглашен? – поинтересовалась она.

– Алекто Сарантос, – ответил Мюрат. – Если ты помнишь, мы встречались с ним в Париже.

Да, Кэтрин хорошо запомнила его. Высокий брюнет с голубыми глазами. Он был окружен прекрасными дамами и больше походил на какую-нибудь рок-звезду, а не на преуспевающего бизнесмена. У Кэтрин сложилось впечатление, что Алекто слегка утомлен повышенным вниманием окружающих и больше всего на свете хотел бы оказаться вдали от этой шумной вечеринки.

Кэтрин же, напротив, получала удовольствие от прекрасного вечера. Она была в Париже, городе-мечте, вдвоем с Мюратом. Она хорошо помнила, как Мюрат ласково смахнул с ее волос цветной серпантин и, улыбнувшись, нежно поцеловал ее.

– Да, помню, – пробормотала Кэтрин, уткнувшись взглядом в свои колени.

Она старалась избегать обжигающего взгляда его черных, пронзительных глаз. Каждый раз, когда она смотрела на него, ей безумно хотелось дотронуться до него. Мюрат был просто невероятно сексуальным мужчиной, Кэтрин чувствовала, что ее безудержно влечет к нему. Но она не хотела осложнять ситуацию, отчетливо понимая, что рано или поздно им придется расстаться.

Кэтрин начала осознавать, что совершила огромную ошибку, поддавшись красноречивым уговорам Мюрата. Она решила, что должна сохранять некоторую дистанцию между ними, поэтому не стремилась поддерживать разговор с Мюратом в течение всего полета. Но как же трудно сохранять спокойствие, когда Мюрат был так предупредителен!

– Смотри-ка! – Голос Мюрата вывел ее из задумчивости. – Мы подъезжаем к вилле Гардинелло.

Кэтрин с изумлением взглянула на высокие железные ворота, за которыми находился гостеприимный дом. Ворота приоткрылись, и машина въехала в небольшой уютный дворик. Кэтрин радостно улыбнулась: именно так она себе и представляла уютную итальянскую виллу. Оливковые деревья, вишня. Кругом множество цветов, а в довершение картины огромный рыжий кот, лениво развалившийся в тени деревьев. Такой красоты она еще не видела! Кэтрин с наслаждением вдохнула свежий воздух, наполненный ароматом диких цветов.