Хунну в Китае - [53]

СИНЕЕ И КРАСНОЕ

Хуннский вождь Хэлянь Бобо, сидя в безопасном Ордосе, спокойно наблюдал за гибелью тибетской державы. Он знал, что эти земли легче завоевать, чем удержать. Хуннский вождь копил коней и людей, понемногу передвигая свои кочевья от Китайской стены на северные притоки реки Вэй. Он не отказался заключить с Лю Юем договор о братской дружбе, зная, чего стоят политические заверения китайцев, да и сам не придавал значения обещаниям. Как только Лю Юй отбыл на юг, Хэлянь Бобо занял проходы в Шэньси и послал своего сына Хэлянь Гуя с 20 тыс. всадников против чанъаньского гарнизона. Весной 418 г. хуннские всадники вступили в многострадальную долину реки Вэй и были встречены ее обитателями как избавители. С одной стороны, это объясняется тем, что обывателям надо было спасать жизнь, а с другой — тем впечатлением, которое произвела китайская армия на население освобожденной ею страны.

А в самой Чанъани было крайне неблагополучно. Старая вражда между «северянами» — потомками эмигрантов из Северного Китая и «южанами» — местными жителями Южного Китая проявилась в формах, слишком острых для того, чтобы они могли совместно действовать против неприятеля. Один из генералов необдуманно высмеял другого; тот вызвал его на совещание и убил. Лю И-чжэнь казнил убийцу… и остался без помощников. Южане оклеветали верного советника-северянина; Лю И-чжэнь казнил и его, после чего северяне разбежались, предоставив южанам оборонять город. А местные жители целиком перешли на сторону хуннов. Они уже привыкли жить в контакте с кочевниками, и подлинно китайские порядки приводили их в ужас. Хэлянь Бобо осадил Чанъань.

Как только Лю Юй получил известие о происшедшем, он послал сыну приказ оставить небольшой гарнизон в Чанъани и быстро уходить на восток, в Хэнань, отнюдь не отягощая себя добычей. Однако тот собрал что мог, еще раз ограбив жителей города, нагрузил телеги награбленным добром, посадил на них мальчиков и девочек, набранных для его забав, и повел домой целый обоз, приказав последним верным офицерам прикрывать арьергард. Естественно, обоз тянулся медленно, а хунны кружили вокруг него. Сначала они изнурили прикрытие и взяли в плен уцелевших бойцов, а потом обрушились на головную часть каравана.

Лю И-чжэнь успел скрыться в придорожном кустарнике, где его подобрал на круп своего коня китайский всадник и увез с поля боя, точнее, разгрома. Из трупов убитых китайцев хунны сложили пирамиду.

Как только в Чанъань дошла весть об уничтожении оккупационной армии, население поднялось и выгнало из города китайский гарнизон, который, уходя, поджег царский дворец. Хунны догнали уходящих китайцев и перебили их.

Хэлянь Бобо совершил торжественный въезд в Чанъань, устроил пир для своих воевод и объявил себя императором. Но, степной кочевник, он не любил городской жизни и вернулся в родной Ордос, оставив наместником одного из своих сыновей.

Потеря Чанъани вызвала в Южном Китае взрыв негодования против правительства[268]. Императора Ань-ди удавили и заменили его братом, который, страшась за свою жизнь, отказался от престола в пользу Лю Юя. Тот принял власть, которой фактически уже обладал, и в 420 г. в Южном Китае была торжественно провозглашена новая династия — Сун, обычно во избежание путаницы именуемая Лю-Сун.

Казалось бы, ответственность за катастрофу должен был нести полководец, бросивший армию, а не император, сидевший дома, но китайцы знали что к чему. Вспомним о борьбе северян, возглавлявшихся фамилией Сыма, и южан, к числу коих принадлежал Лю Юй. Последние возложили вину за поражение на тех северян, которые покинули знамя и разбежались, страшась собственного военачальника — Лю И-чжэня, хотя именно он несправедливыми казнями их к этому принудил. Но на роль полководца внимания не обратили, потому что появился повод покончить с непопулярной династией. Это Лю Юй и сделал, завершив переворот тем, что без зазрения совести организовал убийство отрекшегося в его пользу последнего императора Цзинь — Гун-ди. Несчастный прожил после отречения всего один год.

КОНЕЦ ЗАПАДНОЙ ЛЯН

Прежде чем анализировать события, приведшие к падению династии Цзинь, бросим взгляд на запад, в предгорья Наньшаня, где шел тот же процесс упрощения, хотя и в меньших масштабах. Царь Северной Лян, цзюйкюй (старинный хуннский титул) Мэн Сунь, воспользовался разгромом Южной Лян, чтобы округлить свои владения, и совершил поход на восток, где вытеснил сяньбийцев Западной Цинь из захваченных ими земель Южной Лян. Его отсутствием решил воспользоваться царь Западной Лян (столица в Сучжоу), китаец Ли Синь. Напрасно мать и советники отговаривали его, напоминая, что хуннский князь не сделал ему ничего плохого. Юный китаец сгорал от жажды завоеваний. В 420 г. он, собрав 30 тыс. воинов, двинулся на запад, был разбит вернувшимся из восточного похода Мэн Сунем и пал в бою. Мэн Сунь вступил в Цзюцюань (совр. Сучжоу), запретив своим войскам грабить народ, и присоединил эту область к своим владениям. Мягкость по отношению к побежденным быстро снискала ему симпатию местного китайского населения, тем более что он даровал свободу матери погибшего царя, а его сестру выдал замуж за своего сына Муганя