Худшие опасения - [8]

— Вы не хотели упустить случай, понимаю, — сказала Александра. — Но если мой муж умер от разрыва сердца, что еще вас интересует?

— Тут дело в другом, — сказал доктор Мебиус. — Патологоанатомы проявили халатность. Я с самого начала просил их сделать срезы мозга — были подозрения на инсульт. Лаборатория не вправе сама решать, делать это или нет. Но они облегчили себе работу. А вы все равно уже попрощались с усопшим.

— Нет, не попрощалась, — сказала Александра.

— Ах вот как, — осекся доктор Мебиус. — Мистер Лайтфут сказал, что вы приезжали в морг.

Александра нашла вполне вероятным, что мистер Лайтфут прав. Где уж ей судить? Ведь покойному она никто — всего лишь законная жена.

Едва доктор простился, Александре вновь позвонила мать.

— Не бойся, я не обиделась, — сказала Ирэн. — Я знаю, ты очень расстроена. Тебе тяжело обсуждать эту тему. Но почему ты сама не спросила Эбби, что она делала в «Коттедже» в пять утра?

— В шесть.

— Полшестого, — смилостивилась Ирэн. — Ну? Вполне логичный вопрос, правда? Ты подсознательно игнорируешь то, что лежит на поверхности. Более того, ты игнорируешь даже сам факт того, что ты что-то игнорируешь.

— Хорошо, я вообще все игнорирую. Бог с ним! — отрезала Александра. Мир, где Нед был жив, и мир, где его не стало, разделялись такой четкой границей, что любая попытка установить между ними какую-то логическую связь казалась кощунством. «А потом Нед умер» — по столовой точно цунами прокатилось, бесцеремонно расшвыряв привычные мелочи и безделушки, сокрушив и изломав всё на своем пути. Попытки восстановить детали, пусть даже самые маловажные, — это неуважение к покойному. Успел ли он испытать страх? Или это случилось слишком внезапно? Хватал ли он ртом воздух? Оглянулся ли по сторонам, выискивая взглядом хоть кого-то, кто поможет, — и не увидел рядом жены? На десятой минуте «Касабланки»? Чем так могла разволновать его «Касабланка»? И обязательно ли волноваться для того, чтобы у тебя стало плохо с сердцем? Или сердце останавливается само собой? Видеомагнитофон Нед выключил сам; может быть, вскочил и принялся бродить по комнате, чувствуя: что-то неладно, искал, где воздух посвежее?

— Детка, — спросила Ирэн, — ты себя нормально чувствуешь?

— Я просто только что осознала, что случилось, — произнесла Александра. — Извини.

— Детка, люди — как кварки, — провозгласила Ирэн в своем доме по соседству с гольф-клубом. — В одной точке Вселенной гаснут, а далеко-далеко, в совсем другой точке в это же время возникают.

— Ты оптимистка. Нед взбирается на какой-то неведомый холм, — угрюмо откликнулась Александра, — в мерзостном зловещем тумане, а я ничем не могу ему помочь.

Но она пообещала матери, что выспросит у Эбби подробности, и мать оставила ее в покое.

Следующим позвонил Дэвид, коллега Неда. Он говорил бессвязно, задыхаясь от рыданий, — о Неде ему сообщили буквально только что. Александра попыталась его утешить, но старалась держать трубку как можно дальше от уха.

Когда Дэвид унялся, Александра позвонила Эбби.

— Эбби, — сказала она, — моя мать хочет кое-что узнать. Что ты делала в моем доме полшестого утра?

— Я поссорилась с Артуром, — сообщила Эбби таким тоном, точно ожидала этого вопроса. — Чтобы прийти в себя, поехала кататься; еду по шоссе и вижу: в «Коттедже» все окна светятся. Я думала, что Нед, как обычно, проводит выходные в Лондоне; решила проверить, в чем дело, — вдруг взломщики? Заглянула в окно столовой, вижу — Нед лежит на полу. Побежала к двери. Она была открыта. Вы дверей никогда не запираете. Эта доверчивость когда-нибудь доведет до беды. Есть еще вопросы? Я все гадала, почему ты не спрашиваешь.

— Просто моя мать хотела знать, — повторила Александра.

— Неудивительно, — заключила Эбби. — Узнаю ее дотошность.

— Как по-твоему — зачем Нед включил все лампы? — спросила Александра.

— Ой, не знаю, — сказала Эбби. — Может, попытаешься заснуть? Если хочешь, я приеду.

— Со мной все в порядке, — сказала Александра. Объяснения Эбби показались ей слишком гладкими. Словно бы отрепетированными заранее. Но так, наверно, и должно быть. Как патологоанатомы вскрывают череп, чтобы добраться до мозга? Думать о чем угодно, только не об этом.

5

— По-моему, она мне не поверила, — сказала Эбби Артуру.

— Ну и слава богу, — сказал Артур Эбби. — Рано или поздно она все равно узнает. Не может не узнать. Может, отвлечемся на минутку от Александры? Ау, вот он я, ты меня совсем забыла.

— Зачем ей это знать? — сказала Эбби Артуру. — Для чего существуют друзья? Определенно не для того, чтобы вываливать горькую правду.

Артур зевнул, прикрыв рот ладонью. Они кувыркались на своей громоздкой старинной кровати. Идиллия супружеской любви на белых, накрахмаленных, отглаженных простынях. Артур и Эбби жили в «Элдер-Хаузе», бывшем доме викария, подле заброшенной церкви, милях в двух от «Коттеджа». На колокольне по-прежнему висел колокол; ненастными ночами, стоило ветру подуть с определенной стороны, внезапно раздавался звон. Тогда студентам, съехавшимся сюда из самых разных уголков мира, становилось не по себе — опасаясь призраков и злых духов, они выбегали в коридоры «Элдер-Хауза». Артур и Эбби успокаивали их. Наутро, за завтраком, Эбби зачитывала им вслух ту сцену из «Джен Эйр», когда мисс Ингрэм и другие гостьи, разбуженные криками сумасшедшей, выбегают в коридор и видят призрак — но это оказывается лишь Джен в белой ночной рубашке. Внимая рассказу, студенты жевали свой традиционный английский завтрак: сваренное вкрутую яйцо, сосиски, бекон, грибы. И, умиленные собственной реакцией на происшествие, решали записаться на дополнительный курс — ведь такие впечатления остаются на всю жизнь! Сами Артур и Эбби ели за завтраком немного: яблоко, чуть-чуть йогурта, чашечка черного кофе. Они могли бы без особых хлопот убрать колокол с колокольни или снять с него язык — операция сродни той, которой подвергают брехливых собак, — но предпочитали этого не делать.