Художник войны - [7]

Антон хотел сказать себе, куда следует направиться, но не смог. Словно кто-то сдавил его горло. Теперь он не может издать ни звука. В голове потемнело. Беспокойство, что он больше не управляет своим телом, накрыло его, как колпаком. Приступ паники зародился колючим комочком где-то внутри и потом расплылся по всей груди. Это ощущение собственной беспомощности, помноженное на страх неведомого, захватило в плен Антона.

В отчаянии Неделков замычал и побежал вниз с холма в сторону дороги. И вот когда до линии грунтовки осталось полметра, Антон задел ногой булыжник, упал, растянулся всем телом. Лицо его погрузилось в сухую землю. Тяжело дыша, он перевернулся на спину. Пепельные облака ползли по небу, взбираясь друг на друга, скатывались. От их краев, раздираемых ветром, отрывались куски пепла и серы. Это зрелище очаровывало его. Антон на минутку забыл о своем страхе, всматривался в глубь небес, разглядывал пепельных чудовищ, которые набрасывались в ярости на ближнего своего, хотели растерзать, но зачастую просто обтекали противника.

– Как будто во сне, – вдруг сказал Неделков, даже не удивившись своей возвратившейся способности говорить.

Еще несколько минут он всматривался в воздушное сражение и, когда нагляделся, попытался встать. Приподымаясь, Антон почувствовал тяжесть в животе, словно кто-то привязал к нему тяжёлый предмет. С трудом встал на коленки, потянулся вверх и не смог подняться ни на сантиметр – теперь это тяжелое находилось внутри его самого.

– Черт, этого не может быть, наверное, я болен, у меня опухоль? – сказал он сам себе.

Сделал еще одну попытку и, превозмогая себя, застонал, чуть приподнялся.

Кое-как скрючившись, придерживая руками живот, поплелся по дороге. Антон ощупывал себя и вдруг понял, что живот увеличился в размерах и даже немного выпирает из-под рубашки. Он потрогал пальцами выпуклую окружность и услышал, как кто-то стукнул по стенкам его живота изнутри. В другой бы раз Антон испугался, задрожал всем телом и попытался вырвать чужое из тела, но сейчас на него нахлынул такой покой, и даже – туманное блаженство.

– Это ведь ребенок! – с улыбкой сказал Антон.

Передвигаться вперед уже было не так тяжело. Он пошагал по тропе, изредка вскидывая голову вверх, чтобы поглядеть на проплывающие тучи. И когда ему стало чрезвычайно хорошо – неожиданно живот скрутила дикая боль. Словно кто-то всунул ему лом в кишки и медленно прокручивает в разные стороны – туда-обратно.

«А-а-а, это конец», – подумал Антон и в порыве страдания погрозил кулаком в небо.

И когда боль достигла предела, почти теряя сознание, он почувствовал, как с живота что-то сыпется. Потрогал руками – уголь. Черные куски, как смоль, выпадают из него, как будто его чрево разверзлось на две части и изрыгается угольным потоком. Дикая боль пронзала тело, он стоял посреди дороги, а перед ним образовывалась куча угля. Не в силах больше сдерживаться, Антон орал в небо, чтобы Тот, кто там восседает, помог ему.

Вопль поднимался к пепельным чудовищам, а они словно отбивали его огромными лапами и громко подсмеивались над маленьким человеком посреди степи. Так продолжалось бы еще долго, но внезапно все прекратилось. Чрево закрылось. Поток остановился. Небесные монстры-облака, как ни в чем не бывало, поплыли китами в голубой глади.

Антон плюхнулся на колени. Глубоко дышал и, как казалось ему, еще выплевывал маленькие куски угля. Его рвало, выворачивало наизнанку. Так продолжалось несколько минут, пока он не пришел в себя. И первое, что увидел – большую угольную кучу посреди дороги. И в ту секунду он осознал, что нечто вышло из него наружу. Как будто он перенес кесарево сечение, и из него достали что-то важное, словно извлекли душу. И потеря находилась где-то в середине кучи.

В неистовстве Антон начал разгребать уголь руками, хватал большие куски и отбрасывал их в сторону. Острые края уголин врезались в его ладони, кровь выступала на коже, а он, не замечая ничего, расчищал дорогу. Он раскидывал кучу, но та не уменьшалась. Подняв большой кусок, Антон отбросил его вправо и краям глаза увидел, как в воздухе уголь рассыпался в пыль, а сильный ветер, дувший на него, подхватил угольное облако и унес куда-то назад. Неделков всполошился. Медленно обернулся – позади него образовалась черная стена в воздухе – ветер вздымал угольные пылинки и относил их в легких потоках, но словно что-то преграждало путь позади, какая-то невидимая преграда. И теперь на том месте возвышалась стена из держащейся в воздухе пыли. Антон замер. Это зрелище заколдовывало. Пылинки плавали в воздухе, плотно сбитые друг к другу. Вся конструкция возвышалась над землей и уходила в глубь неба. И вот даже облака уткнулись носом в стену и, словно огромные животные, недовольно урчали, топтались на месте.

Антон открыл рот в изумлении. Угольная стена колыхалась, как живая. И внезапно она сдвинулась с места. Неделков услышал гул, шуршание миллиардов частей пыльной стены, которая начала передвигаться. Антон свистнул от удивления, все еще завороженный зрелищем, но через полминуты понял – стена надвигается на него. Казалось, ничего ему не угрожает, но скорость передвижения стенки нарастала.