Художник - [45]

— У него из родственников единственный, оставшийся в живых это дядя.

— Откуда ты знаешь, кто его дядя?

— Он известная личность. Раньше он был верховным жрецом. Оставил свой пост, по состоянию здоровья. Я признаться, удивлён, почему этого не знаете вы, господин.

— Не время удивляться. Веди к его дому.

Бодонко отправил своих прикладчиков. Я стал чувствовать себя лучше, лишившись окружения, из четырёх неохотно соображающих, громил глеиров. Бодонко, с первобытным страхом сел на мотоцикл и сразу, чуть не свалился, когда мы тронулись. Время было ценно, оно уходило с каждой минутой, поэтому я гнал, как будто от этого зависела, судьба мира в целом. Хотя мне просто нравилось, дико быстро ездить, по прямым мостовым, среди всех этих, чудесных улочек с яркими цветами, внезапными спусками и подъёмами.

— Вы к кому уважаемые? — обратилась к нам с порога, самка глеира, в наряде домовой управляющей.

— Мы к Гастонго. По важному делу.

— Прошу вас, проходите.

— Следом за нами, в колокольчик на двери, ударили.

— Вы к кому господин? — пролепетала домовая управляющая, с той же доброй интонацией.

— Я Ремгуль, лично от верховного правителя Аркании, Зоурема. Впустите меня немедленно.

— Прошу вас, проходите. Подождите немного господа, сейчас я предупрежу, о вашем появлении, господина Гастонго.

— Стой женщина! Бодонко останься с ней. Не дай ей, сдвинуться с места. Привет Ремгуль. — наши глаза встретились. — А я тут, кое-кого допросить собрался, составишь компанию?

— Рад тебя видеть Кай. Старший прикладчик, с тобой я так понимаю.

— Да, это Бодонко, он нам поможет и лишним не будет.

— Хорошо, идём скорее, — направился наверх, Ремгуль. — Алхимика допросили. Всё хуже, чем мы думаем. Если по истечении третьего дня, не будет сделана, прежняя, как выяснилось, наркотическая партия, золотого порошка для глеиров, они взбунтуются.

— Так пусть Аргун и сделает. Он же алхимик.

— В том то и дело, что рецепт был изменён самим Гасонго и теперь при нём, их два. Один настоящий, а другой тот, который делает глеиров послушными рабами. Если им не выдать еженедельную порцию золотого порошка, у них будет сильный регресс и зависимость. Неизвестно, чем это может кончиться и сколько прольётся крови. Понимаешь?

— Более чем. Восстания, бунты, гражданская война и кровопролития, вам обеспечены.

Мы подошли к дверям Гастонго. Ремгуль сделал безупречный удар ногой. Двери с хрустом и треском, открылись внутрь. На большой подушке, сидел старенький Гастонго. Перед ним, на маленьком столике, была рассыпана горка золотого порошка. Он собирался её вдохнуть, но увидев, наше внезапное появление, застыл.

Нас разделяло четыре метра. Мы рванулись к нему, а он нырнул лицом, прямо в горку с порошком. Ремгуль проломил столик, одной ногой в прыжке и тут же, залепил бывшему верховному жрецу, такую смачную пощёчину, что тот, свалился на бок и потерял сознание. Комнату овеяла золотая пыль. Мы прикрыли лица рукавами, чтобы не вдыхать её.

Бесчувственное тело, то исчезало, то материализовывалось на одном месте. Он был без сознания. Он не мог направить своё тело, мыслью или иным образом, в новый пункт назначения.

— Ловко ты его выключил Ремгуль.

— Это мы только начали.

Ремгуль, быстро освободил носоглотку Гастонго, во время его очередного появления, полами его халата, от лишнего золотого порошка. Затем дождавшись, когда он перестанет мерцать, как следует, похлестал его по лицу, чтобы тот очнулся. Очнулся он, уже привязанный, к стулу. Наверно бывший верховный жрец, прекрасно знал методы Ремгуля. Способные, заставить разговориться немого. Потому что, увидев его, он тут же стал по порядку, выкладывать всё, что он знает. Гастонго рассказал, что вчера вечером, к нему приходил его внук. Отсыпал ему порошка, чтобы тот смог попрактиковаться в перемещении через пространство, а при необходимости, сбежать таким образом. Если за ним придут.

Сам внук, должен был укрываться, в старинной библиотеке. Ему он велел, строго настрого, к нему не ходить и ждать у себя. Когда он сам к нему придёт, чтобы его дядя смог помочь ему, возвыситься на трон, когда глеиры станут неподконтрольны и обратят свою дикость, безумие и ярость против людей. Он хотел, чтобы началась внутренняя война, людей против глеиров. На руинах оной, он и будет почивать на лаврах. Как смиренно пришедший, всем на помощь, знаток золотого порошка, для усмирения, всех желающих глеиров.

Мы поручили Бодонко, доставить сообщника в темницу дворца. Тогда как, сами с Ремгулем, сели на мой мотоцикл и помчались в сторону библиотеки. Самой большой библиотеке, во всей Аркальнии. Не удивительно, что он захотел укрыться именно в ней. Она была невообразимо большой, по размерам. Она имела всего лишь три этажа в высоту, зато аж четыре, в глубину. По словам Ремгуля, там заключались великие знания их мира. Но даже мудрейшие из мудрейших, никогда не смогут охватить их умом, путь даже они проведут в библиотеке сто лет подряд, безвылазно. По его словам, таких там было весьма много.

Когда мы прибыли, он расхвалял моего стального коня, за скорость и прыть, но корил за шум и за то, как он плавно ездил. Ещё его откровенно мутило. Он попросил пять минут подождать, пока он немного посидит в тени и просто подышит. После трёх с лишним десятков лет, мастерски проведённых в стременах коня и напрыгавшись, до стальных мышц на ногах, плавная поездка быстро вывела его из равновесия. Человек другой эпохи, человек другого мира и реагирует на простые вещи, моего мира, совсем по-другому.