Художница проклятий - [65]

– Художник проклятий где-то поблизости?

– Я так не думаю, – сказала Брайер. От запаха плоти и горелой ткани ей стало дурно. – Это проклятие препятствует предательству. Если бы у меня было немного фиолетового, я могла бы успеть его разрушить.

Она не могла смотреть на молодого солдата, которого не успела спасти. Лью попытался оживить парня, надавливая руками ему на грудь и прислушиваясь к его дыханию, но это было бесполезно. Он сел на пятки и покачал головой. Несколько искр от потревоженного огня подпалили ему бороду.

– Несчастный парнишка. Он собирался помочь нам.

– Почему они так поступили с одним из своих? – нервничая, спросил Нат.

– Ларк считает своих людей расходным материалом. – Арчер говорил злобно, так же злобно, как и тогда, когда они обнаружили проклятие в Новом Честере. Костяшки его пальцев на луке побелели, пока он напряженно смотрел в сторону деревьев. Остальные члены патруля Ларка лежали на земле в свете костра бесформенными фигурами. По крайней мере, они пали в честном бою.

Брайер осмелилась взглянуть на едва не ставшего разбойником парнишку и содрогнулась. Никто не заслуживал того, чтобы погибнуть таким образом. Хуже этого было то, что проклятие, отнявшее у него жизнь, почти наверняка было написано ее родителями. Девушка надеялась, что Новый Честер был единичным заказом. Очевидно, в этом она ошиблась. Ее тело сковал ледяной ужас.

Арчер ослабил натяжение тетивы и опустил оружие.

– Нам нужно переместить стоянку в другое место.

Лью поднялся на ноги.

– Я приведу лошадей.

– Мы не можем отправиться в Нэрроумар сейчас, – сказала Брайер. – Те, кто охраняет это место, после случившегося, скорее всего, знают, где мы.

Она полагала, что у их миссии хотя бы был шанс на успех, когда ее родители не знали, что они идут, но если кому-то из патруля удалось сбежать…

– Мы не отступим, – отрезал Арчер.

Брайер повернулась к нему, стараясь не говорить слишком много в присутствии остальных.

– Я же говорила, что если кто-то узнает, что мы здесь, то у нас не будет шансов.

– Это не имеет значения.

– Арчер…

Он резко перебил ее:

– Я попаду в эту крепость, и неважно, пойдешь ты со мной или нет. Ты говорила, что готова к трудностям. Ты говорила, что хочешь помочь слабым. Если ты собираешься оставить беременную девушку в руках у кого-то, кто попытается причинить ей боль, то ты не та, за кого я тебя принимал.

Брайер поджала губы, и старое разрушительное желание поднялось в ней, чтобы соединиться с сокрушительной волной гнева. Он мог быть расстроен и в отчаянии, но это не давало ему права бросить ей в лицо ее же слова. Пальцы Брайер дернулись, мечтая о кисти. Отец предупреждал ее, что личные интересы всегда мешают делу. «Не позволяй клиентам втянуть тебя в свои интриги и тем самым мешать твоей работе».

– А кто же ты, Арчер? – огрызнулась она. – Или ты и дальше продолжишь отрицать, что не преследуешь никаких личных интересов?

Арчер уставился на нее, его грудь тяжело вздымалась, словно он пытался справиться со своим гневом. Все наблюдавшие за их спором затаили дыхание.

– Я никто, – сказал он. – По крайней мере, теперь это так. Независимо от моей личной истории, связанной с Ларками, я не могу позволить им и их союзникам победить. Если ты собираешься уйти, то уходи сейчас.

Он подошел к лошадям и начал седлать своего гнедого жеребца. Его высокая фигура казалась еще выше из-за теней, отбрасываемых разбросанными углями, и почти наводила страх. Напряжение было заметно в каждой линии его тела и в резких движениях рук.

Желание к бегству бурлило в груди Брайер. Она провела последний год, пытаясь избежать внимания родителей, скрываясь в приграничных графствах и меняя имена. Уйти сейчас было бы благоразумно, но, в то же время, бесхарактерно. Она выбрала путь труса, когда покинула Верхний Люр. Разрушить магическую защиту родителей и улизнуть из города – не лучший способ показать им свою силу.

«И ты ведь считала себя такой талантливой!»

Брайер думала, что может вести более достойную и этичную жизнь вдали от своих родителей, но в этом она тоже потерпела неудачу. Вместо того чтобы использовать магию проклятий во благо, она продолжала понемногу привносить в мир зло. Она не знала, как пользоваться своим талантом по-другому.

Арчер перевел взгляд от седельных сумок и посмотрел прямо на Брайер. В его глазах читался вызов, но вместе с тем в них был намек на сострадание, понимание и желание сделать мир лучше, несмотря на то что он был разбойником и вором.

Брайер вспомнила его слова, сказанные ей в лунном свете. «Твоя душа имеет значение». Да, она терпела неудачи, стремясь творить добрые дела, но она хотя бы пыталась. Каждый день Брайер боролась с наследием своих родителей. Это имело значение. И пускай они наводили на нее ужас, но, возможно, пришло время дать им отпор напрямую. Может, Брайер была способна творить хорошие дела в этом мире, вставляя палки в колеса своим родителям и их клиентам.

– Я по-прежнему с вами, – сказала она, наконец. – Неважно, кто охраняет Нэрроумар.

– Хорошо, – Арчер мрачно кивнул, как будто мог прочесть ее мысли по блестящим глазам. – Что скажешь, если мы пойдем и почистим это место, как апельсин?