Художница проклятий - [12]
– С превеликим удовольствием.
Брайер начала двигаться еще до того, как маг открыл рот и начал произносить зачарованные слова.
Она бросилась за своими красками как раз в тот момент, когда первое заклинание пронеслось по дому и ударило в стол, взорвавшись дождем искр. Девушка упала на колени рядом с сундуком, ахнув от боли в травмированном запястье.
«Я так просто не сдамся».
Маг голоса направлялся к ней. Брайер дернула защелку на сундуке с красками. Замок заело. Волоски у основания ее шеи встали дыбом, и девушка отпрыгнула в сторону, когда маг Рэднер выпустил очередное огненное заклинание. Оно попало в сундук, отчего тот взорвался буйством цветов. Киноварь, лазурит, желтая охра, индиго – краски забрызгали пол, смешиваясь с щепками и битыми стеклом. Брайер лихорадочно хваталась за все подряд, пытаясь отыскать что-нибудь, что можно было использовать против мага, который подходил все ближе и ближе.
– У тебя нет ни малейшего шанса выстоять против меня, – хрипло сказал он.
– Тогда зачем вам такая неинтересная работа? – спросила Брайер.
– Дело не в интересе, – ответил маг. – У тебя нездоровое влечение к хаосу и разрушениям.
– Что-то такое я уже слышала.
Рэднер произнес несколько фраз, непонятных никому, кроме самого мага голоса. Брайер отскочила от взрыва, ее ладони скользили по краскам. Патина, костяной уголь, умбра.
Банки с запасами льняного масла загорелись, и дом начал наполняться дымом. Подпитываясь маслом, пламя быстро распространялось, его языки заплясали на покрывале, лежащем на кровати, и потянулись к соломенной крыше. Брайер закашлялась, задыхаясь от дыма, и бросилась прочь от огня.
Маг Рэднер оставался спокойным. Он не смеялся, пока Брайер пыталась отползти подальше от него. Некоторые маги любили упиваться своей силой. Им бы понравилось стоять над раненой художницей, которая отчаянно пыталась из последних сил остаться в живых, но именно этот маг вел себя сдержанно и расчетливо. Он вызывал у Брайер ужас, но она не могла позволить ему взять над ней верх.
Шериф Флинн вышел на улицу, освобождая магу пространство для работы. Где-то позади него в темноте смеялся мистер Уинтон. Брайер была слишком далеко от двери. Стоя на четвереньках возле стола на заляпанном пятнами красками полу, она смотрела прямо на мага Рэднера. Плащ развевался вокруг него, подобно грозовой туче. Брайер попыталась предугадать, в какую сторону он направит следующее заклинание. Влево, вправо или прямо ей в сердце?
Рэднер сделал обманное движение вправо, резко гаркнув короткий слог, после чего выкрикнул слова прямо в сторону Брайер. Она перекатилась вперед, и заклятие пронеслось у нее над головой, задевая волосы. Спотыкаясь, девушка бросилась прямо на мага, пытаясь собрать руками, коленями и юбкой как можно больше разлитой краски. Стеклянные осколки битых баночек впивались в ее ладони, и ее поврежденное запястье пронзала острая боль от прикладываемых усилий.
Брайер увернулась от очередного проклятия, не переставая двигаться вперед, и ее пальцы сомкнулись на подоле темного плаща. При помощи краски на руках она начала торопливо вырисовывать на материи кривое изображение. Кровь смешивалась с оттенками зеленого и кирпичного. Брайер просто необходимо было нанести мазки правильно.
Один. Два.
Она отклонилась вбок, когда маг попытался пнуть ее ногой, потеряв на мгновение голос. Девушка снова схватилась за плащ.
Три. Четыре.
Рэднер пытался вырвать свой плащ из ее хватки, протащив Брайер по полу, и закашлялся из-за сгущающегося дыма. Девушка обмакнула пальцы в липкую патину и снова потянулась к плащу.
Пять. Шесть.
Это было самое мерзкое проклятие, которое она когда-либо создавала, и это при том, что в свое время Брайер рисовала ужасы, достойные дьявола, но в данной ситуации у нее не было другого выбора.
Семь.
– Что за…
Плащ взлетел вверх, поднимая мага от земли. Рэндер взмыл к соломенной крыше и ударился головой о стропила. Покрытый краской край плаща зарылся в солому. Если оставить плащ без присмотра, то он будет рваться вверх, пока не достигнет звезд. Задыхающийся от дыма маг произнес несколько коротких слов, чтобы остановить свой подъем вверх. Отвлекающий маневр дал Брайер достаточно времени, чтобы убежать от своего противника. Она выскочила за дверь дома, пронеслась мимо шерифа, кузнеца и брызжущего слюной разгневанного Уинтона.
С головы до ног Брайер была покрыта краской, щепками и пеплом. За ее спиной горел маленький домик. Пламя разгоралось все сильнее, подпитываемое красками и отголосками заклятий мага. Ночь наполнил сухой треск горящей соломы. Брайер чувствовала себя так, будто ей вырывают сердце из груди, пока бушующий пожар пожирал ее дом.
Девушка осмелилась бросить взгляд назад. В дверном проеме появился силуэт мага Рэднера, медленно выходящего из пламени; его проклятый плащ все еще дергался. У художницы не было времени беспокоиться о темной, угрожающей фигуре. Шериф Флинн и его спутники отвязывали лошадей от поленницы. У Браер была фора, но она была на ногах, в то время как ее преследователи уже садились в седла, намереваясь нагнать ее.
Брайер бросилась бежать по дороге, ее легкие все еще были наполнены остатками дыма. Она не знала, стоит ли ей бежать в лес или попытаться пересечь реку. В лесу она могла оказаться в ловушке, если путь ей преградит изгиб реки, а в деревне за мостом она могла поискать убежища. Но кто из жителей мог укрыть ее и не выдать преследователям? Брайер намеренно держала людей на расстоянии вытянутой руки. И если уж кузнец предал ее, то разве могла Брайер доверять всем тем остальным, кто относился к ней с явной добротой?
Великая охота на белого оленя окончена. Сила священного животного перешла к Яннеке, а Сорен стал королем гоблинов. Но равновесие между мирами нарушено и близится Рагнарек. Чтобы остановить конец света, Яннеке должна вернуть к жизни своего мучителя Лидиана, который предвидел гибель миров. Ей предстоит долгое и опасное путешествие. Такое под силу лишь сильнейшим воинам, но Яннеке готова сражаться и выживать.
В блестящем завершении трилогии-бестселлера Анны Бэнкс королевствам Эммы и Галена, а также их любви угрожает давно потерянная Сирена. Эмме, наполовину человеку, наполовину сирене, и ее возлюбленному Галену, мужчине-сирене, необходимо провести время вместе, вдали от королевств Посейдона и Тритона. Дед Эммы, король Посейдона, предлагает им посетить небольшой городок под названием Нептун. Нептун оказывается домом как для сирен, так и для полукровок. Но Эмма и Гален не подписывались быть миротворцами между обитателями океана и живущими на земле пресноводными сиренами.
Тин — самый известный фейри в стране Оз, и для этого есть причины. Проклятый, с холодным сердцем, он идеальный убийца, безжалостный и беспощадный, с тысячью смертей на счету. Когда давний друг Лион предлагает ему небольшое состояние за то, чтобы он доставил Дороти на Юг, для его возлюбленной, которая будет носить голову этой девушки как свою собственную, Тин, не колеблясь, соглашается на сомнительную сделку. Дороти Гейл потеряла все: свою семью из-за болезни, свою собаку из-за возраста, а теперь и ферму из-за потери права выкупа.
Семнадцатилетняя ЭрДжей всегда получает то, чего хочет. Поэтому, когда её душу случайно забирает рассеянный Жнец, кому-то нужно с этим разобраться и вернуть её из мира мертвых, иначе полетят головы. Но в своем стремлении выжить она становится пешкой в могущественной борьбе между слишком фанатичным архангелом и Самой Смертью. Суд предлагает ей два выхода: она может остаться в холле, где души ждут «обработки», пока не появится её личный «спасательный трос» или же переиграть три момента своей жизни в попытке сделать выбор, который либо приведет к будущему, которое она заслуживает, либо спасет её.
Вирус уничтожает человечество. Но небольшой группе представителей человеческой расы удалось выжить. Все остальные превратились в монстров. Все женщины мертвы, кроме Иви. Из-за изменения ее генетической системы, она выживает. Когда ее физиология начинает претерпевать изменения, ей необходимо смириться с тем, кто она есть, и принять свое предназначение в поисках лекарства. Мутировавшие люди охотятся за ней. Мужчины ожесточились против нее… за исключением троих. Загадочный воин, кающийся любовник, заботливый враг — они яростно защищают последнюю живую женщину, но в то же время каждый преследует собственные цели.
«Я тебя помню» — и разбитая судьба близких людей соберется обратно. «Я тебя помню» — и в сердце откликнется настоящая жизнь, которую ты забыл и потерял. «Я тебя помню» — и сказка распахнет иные пространства, где ты уже бывал в детстве — во Дворах, на Мостах и в Безлюдье… И она возьмет тебя за руку, а он назовет по имени. И ничто, — ни время, ни злые люди, ни ошибки прошлого, не способны будут вас разлучить.