Художественная 'душа' и научные 'рефлексы' - [4]

Иногда, впрочем, не только молодые кандидаты наук, но и сами писатели считают, что главная цель научной фантастики - выступать в роли "генератора идей" для ученых. Так, в частности, назвал Анатолий Днепров свою статью ("Молодая гвардия" № 1, 1964 г.). "Я глубоко убежден, - пишет автор, - что настоящая литературная критика научно-фантастической литературы может появиться только тогда, когда за нее возьмутся люди, увлеченные не только литературой, но и наукой. Если синтез "писатель-ученый" исторически обусловлен, то на повестке дня появление фигуры критика-ученого".

Казалось бы, ну с чем здесь спорить: конечно, человек, пишущий о научной фантастике, должен быть увлечен не только литературой, но и наукой (хотя требования к критику фантастики лучше бы сформулировать в обратном порядке: "не только наукой, но и литературой"). Какие могут быть возражения против того, чтобы ученый взял на себя труд критика? Такое событие можно только приветствовать. Однако, как говорят, "есть вопрос": о чем будет рассуждать этот ученый-критик?

"Научный" подход к фантастике А. Днепрову пришлось испытать, что называется, на собственной шкуре. В "Неделе" (№ 37, 1964 г.) была напечатана рецензия доктора физико-математических наук Я. Хургина на один из последних рассказов А. Днепрова, "Случайный выстрел".

Рассказ этот я отнюдь не собираюсь защищать от критики, он представляется мне слабым, с некрепко сбитым сюжетом, с повторением каких-то уже отработанных автором мотивов. Но плохое ли, хорошее ли, прежде всего это произведение художественной литературы с достаточно четко выраженной социальной идеей, и если уж критиковать его, то надо рассматривать, насколько удалось А. Днепрову раскрыть свою идею в образах, а не возводить на автора напраслину, да еще в таком на редкость, до удивления грубом тоне. А. Днепров (между прочим, имеющий звание кандидата физико-математических наук) обвинен в малограмотности, назван "некоторым литератором", который призывает к "расправе" с математиками, нацеливает свои рассказы "против применений математики в общественных науках" и т. д. В рассказах А.

Днепрова все обстоит как раз наоборот. Но я не вижу никакого смысла полемизировать с рецензентом, который, совершенно не ведая о существовании некоторой разницы между фантастическим рассказом и научно-популярной статьей, изрекает: "...Важнейшей задачей научно-популярной литературы является пропаганда среди молодежи достижений математики, ее идей и методов, стимуляция интереса к этой науке". Этак скоро кто-нибудь скажет, что в фантастику надо ввести таблицы логарифмов, чтобы школьники, занимаясь внеклассным чтением, поглубже усвоили их.

Надеюсь, сия рецензия заставит А. Днепрова отказаться на будущее от высказываний такого рода: "Может быть, литературной критике стоит задуматься: не является ли эта когорта писателей-ученых именно тем отделом научных фантастов при "настоящей науке", которые генерируют идеи для дальнейшей научной и практической разработки?" Итак, отдел при "настоящей" науке, узковедомственное, хотя и полезное назначение. А что, разве не почетно "генерировать идеи" для практической разработки? Жаль, что, по признанию самого А. Днепрова, ученые еще не оценили вклада писателей в деятельность академических институтов и относятся к научной фантастике неважно.

Я думаю, что А. Днепров встал бы в тупик, если бы попытался решать вопрос о "генерации идей" применительно к некоторым своим произведениям. Впрочем, может быть, он считает иначе, но боюсь все же, что рассказ "Крабы идут по острову" не был задуман с единственной или хотя бы главной целью направить усилия ученых на создание самовоспроизводящихся машин, а "Глиняный бог" создавался не для того, чтобы подтолкнуть разработку кремнийорганических полимеров. Напротив, писатель руководствовался вполне определенной политической целью: создать памфлет на милитаризм, продажную, человеконенавистническую науку. Остроумный ход в "Крабах..." как нельзя лучше служит этой задаче: делец инженер Куклинг, создавший в военных целях кибернетических крабов - "пожирателей металла", решает стравить их друг с другом на пустынном острове, чтобы в процессе "естественного" отбора получить наиболее агрессивную "породу".

Столкновение прогрессивной научной идеи с низменной целью приводит в конце концов Куклинга к краху. Фантастическая выдумка, сюжет и идея этого рассказа составляют неразрывное целое, что и делает "Крабов..." одним из удачных образцов новой советской фантастики.

А с другой стороны, рассказ "Лицом к стене", казалось бы, наиболее отвечающий теоретическим построениям А. Днепрова, представляется мне попросту неинтересным.

Конечно, в фантастике могут быть идеи, которые получают свое развитие и даже прямое воплощение в науке и технике. Вполне можно себе представить, что иное произведение и вправду подтолкнет какого-либо исследователя. Я, например, убежден, что рано или поздно будет создан чудо-материал, подобный "нейтриду", столь детально описанному В. Савченко в повести "Черные звезды". После создания лазеров редкая статья о научной фантастике обходится без упоминания о "Гиперболоиде инженера Гарина". Можно вспомнить, что еще раньше сходную идею выдвинул Уэллс, вооруживший своих марсиан тепловым лучом. Но, во-первых, совпадение чисто внешнее, случайное: ни Уэллс, ни Толстой не догадывались и не могли догадаться о квантовых генераторах. А во-вторых, - и это главное -романисты опять-таки ставили перед собой задачи совсем другого порядка. У того же Уэллса есть книга, в которой знаменитый английский фантаст предсказал атомную бомбу задолго до ее действительного появления. Ну что же?