Хрустальный дождь - [22]

Выстрел оказался совсем не таким громким, как ожидал Джером. Ацтек, шатаясь, попятился внутрь бара – на его груди виднелась кровавая рана. Пеппер двинулся вперед, все еще сжимая в руке пистолет. Выстрелив еще трижды, он посмотрел на лежащего человека, потом вышел из бара.

Пеппер нес длинное ружье ацтека.

– Пошли, – сказал он Джерому. – Ты должен отвести меня к тому человеку, который знает, где найти Джона де Брана. Похоже, ацтеки начинают представлять проблему. Нам нельзя терять времени.

Джером дрожал.

– Дядюшка Гарольд говорил, что стражники и люди-мангусты будут охранять подходы к городу. Он говорил, это всего только разведчики. Как воин оказался здесь?

Он мог бы погибнуть. Прямо здесь. И он только что видел, как Пеппер с легкостью убил человека. Джером снова стал гадать, что же собой представляет Пеппер.

Должно быть, он солдат.

И нужно ли рассказать ему правду о папе?

– Я по пути встречал разведчиков-ягуаров, – сказал Пеппер. – Мне пришлось узнать об ацтеках больше, чем хотелось бы. Тот воин был тпакатекапгль, командир отряда. Плохой командир: он оторвался слишком далеко от своих людей, даже если отправился на разведку. Неопытный… Должно быть, слишком обрадовался, что захватил пару пленных до того, как началось общее наступление. Так или иначе, увидев его, можно предположить, что в город просачивается целая армия. – Джерому приходилось бежать, чтобы не отстать от Пеппера. – Должно быть, они окружили город сразу после того, как я сюда пришел, – продолжал Пеппер.

Джером старался держаться как можно ближе к нему. Теперь ему было даже более страшно, чем ночью, когда завывания ветра заставляли его покрываться мурашками. Ему казалось, что рядом с Пеппером он будет в наибольшей безопасности.

Так что все-таки насчет папы и их дома?

Все вокруг – тени ярко раскрашенных домов, канавы вдоль улицы, безликие окна – казалось зловещим и полным опасности. Уют, который Джером всегда чувствовал в Брангстане, исчез. И хотя Пеппер спас ему жизнь, он все еще пугал Джерома, и теперь даже больше, чем раньше: на лице у него не отразилось никаких чувств, когда он убил ацтека.

Набережная изгибалась перед ними, длинная и зловещая.

Глава 11

Ацтеки тащили Джона все глубже в джунгли, пока не выбрались на поляну с большим черным камнем посередине. Это не был небольшой разведывательный отряд; Джон видел достаточно ацтеков, чтобы понять: в окрестностях Брангстана в чаще скрываются несколько сотен воинов, а может быть, и больше.

Трое спящих людей были привязаны к поваленному дереву манго. Их одежду покрывала грязь и кровь, но Джон узнал их: это были люди-мангусты.

Джона тоже толкнули к этому дереву, ободрав щеку о кору. Несколькими пинками в живот его заставили опуститься на землю, и один из ацтеков связал вместе его руки и ноги, а потом ударил дубинкой по голове, так что Джон потерял сознание.

Когда поздним утром он пришел в себя, голова все еще мучительно болела.

Джону удалось повернуться так, чтобы опереться спиной о ствол, и он посмотрел на людей-мангустов.

– Как вас зовут? – прошептал он, но пленники промолчали. – Мое имя Джон де Бран, я из Брангстана. А вы кто?

Сидевший с ним рядом человек, лицо которого опухло от побоев, смотрел вдаль.

– Лучше нам не знать друг друга, поверь.

– Нам обязательно нужно освободиться, – продолжал Джон. – Никто ведь не ожидает, что тут окажется так много ацтеков. Надо предупредить жителей Брангстана.

– Заткнись, парень, – прошипел второй человек-мангуст. – Нам не убежать, и твои разговоры наше положение не облегчают.

Джон почувствовал, как затекло его тело.

– Что ты хочешь сказать?

Тот пленник, что был ближе к нему, фыркнул.

– Успокойся. Мы скоро умрем.

Тихое всхлипывание, кашель, и снова воцарилась тишина.

Успокоиться? Каким образом? Джон не знал человека более спокойного, чем он сам. Он поселился в Брангстане, завел семью и был счастлив. И теперь, когда на него смотрели дула ружей, он чувствовал себя мягкотелым, не готовым…

Впавшим в отчаяние.

Возникшее внутри раскаленное чувство заставило его дернуться. Он впал в отчаяние от того, что ему оставалось жить всего несколько часов, а он так и не вспомнил ничего, что предшествовало тому моменту, когда волны вынесли его на берег Брангстана.

Совсем ничего…

По крайней мере остальные пленники могли вспоминать целую жизнь и оплакивать ее. Ему же предстояло умереть, даже не зная, кто он такой. Как эгоистично с его стороны, упрекал себя Джон, испытывать такое отчаяние, забывая о беспомощности, которая не дает ему бежать и быть рядом с женой и сыном.

Вокруг двигались и кричали ацтеки. Те, кто прошлой ночью захватил пленников, собрались вокруг них и явно решали, что делать дальше. Потом они разрезали веревки на людях-мангустах и заставили их встать. К собственному стыду, Джон почувствовал облегчение.

Когда двух спотыкающихся пленников увели, Джон повернулся к единственному оставшемуся.

– Пожалуйста, – попросил его Джон, – назови свое имя. Человек закрыл глаза.

– Алекс.

– Сколько человек они заберут? Алекс пожал плечами.

– Бывает по-разному.

Людей-мангустов тащили к камню посередине поляны, и скоро ветви закрыли их от Джона. Несколько минут он слышал только крики и хлопанье крыльев лесных птиц.