Хрустальный башмачок - [17]

Вошел дворецкий.

– Ленч подан...

Брюль тут же воспользовался ситуацией, и Рут поняла, что на выяснение отношений времени нет. Нужно идти в столовую, где уже ждет Элис, которую она ненавидит. Может, сказаться больной?

Брюль посмотрел на нее и вдруг спросил:

– Ты нездорова, милая? Может, Элис тебя заменит?

– Я прекрасно себя чувствую, – отрезала Рут и направилась в столовую.

Уже сидя за столом, Рут вспомнила лицо Брюля. Он явно понял ее состояние.

Это было их первое совместное появление за столом. Беседу поддерживала только Элис, обращаясь в основном к Брюлю и старательно не замечая Рут. Стивен молчал, уткнувшись в тарелку. Мэгги тоже молчала, изредка бросая на мачеху косые взгляды.

С первого дня их знакомства Элис старалась подчеркнуть, что Рут незаконно заняла свое место и не заслуживает своего положения. Пользуясь привязанностью Мэгги, она вечно настраивала девочку против мачехи. Рут не могла забыть, какие гнусные та ей бросала обвинения. Но приходилось терпеть ее присутствие в доме. Рут искренне завидовала умению Элис скрывать чувства под внешней светской благопристойностью.

Внешне Рут казалась спокойной. Она вовремя отдавала распоряжения Гроссу и прислуге, своевременно отвечала на реплики Брюля. Но ее напряжение спало лишь с появлением жизнерадостного и цветущего Гая.

От ленча тот отказался, но согласился выпить кофе. Все перешли в библиотеку, где он принялся их инструктировать.

– Говорите только самое необходимое, – предупредил он, покосился на Мэгги и добавил: – И никаких истерик!

Рут посмотрела на Элис. Та была в этот момент удивительно хороша. Казалось, она учитывает даже освещение, чтобы казаться моложе и обаятельнее. Блеск серых глаз подчеркивала мягкая зелень платья. Но ведь вчера она была в черном! Значит, Элис посылала домой за вещами, намереваясь надолго здесь обосноваться.

– Ты хотел говорить про алиби, – напомнил Гаю Брюль.

– Совершенно верно. Похоже, оно есть у всех – если исходить из вчерашних показаний.

Ближе всех к нему был Стивен, допивавший кофе, облокотившись на камин. Адвокат спросил:

– Вы весь день провели в студии?

– Да, я работал.

– Играли?

– Утром записывал ноты, потом сел за рояль.

Руки Стивена дрожали, под глазами выступили темные круги. Но зато вместо привычного свитера он явно ради Элис был в нарядном смокинге, который ему очень шел.

– Днем вы тоже играли?

– Полагаю, да.

– Я слышала его игру, когда пришла Джил, – неожиданно заявила Рут. – Он не отходил от рояля, когда пришли Гросс и сразу после него Элис. Я прекрасно помню мелодию, которая тогда звучала.

– Отлично! – обрадовался Гай. – То, что нужно для алиби. Как насчет вас, Элис?

– Я же вам говорила, что пришла сюда от Сиднеев. Они могут это подтвердить.

– Вы сразу пришли сюда? Не задерживались где-то по дороге?

– Я прошлась пешком, разглядывая по дороге витрины, собралась заказать носовые платки, но моя постоянная мастерица заболела, потом зашла в книжный магазин.

– Видел вас кто-нибудь из знакомых – чувствовалось, что Гая это не устраивает.

– Это так важно? Не знаю...

– Значит, алиби у вас нет.

– Но ведь меня в убийстве не обвиняют!

– Пока... Мэгги, ты была в школе?

Рут попыталась вмешаться, и адвокат тут же повернулся к ней.

– А как Элис вошла в дом? Гросс об этом понятия не имеет.

– Рут дошла до расспросов прислуги, – презрительно фыркнула Элис. – Кому какое дело, как я попала в дом?

– Об этом обязательно спросит полиция, – заверил ее Гай.

– Все очень просто, – заявила Элис. – У меня есть ключ, который дала еще Кристел. Я вошла, оказалось, что Мэгги еще нет. И тут услышала крик Рут. В доме я никого не видела. И что же тут плохого? – она покосилась на Брюля, словно ожидая поддержки, но тот молчал.

Желая разрядить обстановку, Гай повернулся к Брюлю.

– Твоя очередь...

Брюль стряхнул пепел с сигареты.

– У меня нет алиби. Я попал в пробку, вышел из машины и сидел в каком-то баре. Если понадобится, постараюсь вспомнить, где это было.

– Полиция наверняка захочет это сделать. В таких вещах они весьма дотошны.

Полиция появилась после двух. Теперь, когда не оставалось сомнений, что девушку убили, полицейских точно подменили. Куда девались их терпение и мягкость! Они обшаривали все подряд, беседовали со всеми по очереди. Каждого допрашивали отдельно. Рут пришлось провести не меньше двух часов в столовой, где яркий свет бил прямо в лицо. Ее засыпали градом вопросов. Судя по лицу Гая, присутствовавшего при допросе, он всерьез волновался. Допрос вертелся все вокруг того же: зачем Джил пришла к Рут? Почему Рут так поспешно вышла замуж? Почему умерла Кристел?

Бесконечно повторяя ответы, Рут подумала, что Джил явно ошиблась, полагая, что она что-то знает. Тогда она бы с удовольствием все рассказала полиции.

Детектив Фэнк, держась позади, изучал столовое серебро в буфете. Его больше всего интересовала зеленая краска на руках Джил, ее перчатки и так далее. Услышав о порошке в стакане Рут, он не придал ему особого значения, явно сочтя уловкой подозреваемой.

Получив, наконец, разрешение удалиться, Рут облегченно выскочила из комнаты и столкнулась с Элис, стоявшей в дверях.

– Ну, ты созналась? – спросила та. – И тебя не арестовали?