Хрустальная любовь - [5]

Кэтрин уверенно поднялась на второй этаж, она знала дом как родной. В детстве ей много времени приходилось проводить здесь, часто заниматься на скрипке. Кэтрин вошла в кабинет, устроилась на коричневом диване и задремала...

Стэнли искал свежие газеты. Он открыл дверь в кабинет Роберта и увидел спящую Кэтрин. В голове у него сразу же возникли образы, связанные со спящей красавицей. Громкий глухой звук, раздавшийся внизу, разбудил девушку. Она открыла глаза и испугалась: перед ней стоял высокий молодой мужчина, темноволосый и светлоглазый. Какое-то время Кэтрин и Стэнли находились в полном замешательстве и просто смотрели друг на друга. Никто из них не мог начать разговор.

— Мисс Шервуд, не так ли? — неуверенно спросил Стэнли. — Я доктор Стэнли Пиккеринг. Сегодня прилетел из ЮАР. Извините, я не думал, что здесь кто-то есть. Я не хотел вас беспокоить.

Легкий румянец залил ее лицо и шею. Она села на диване и спустила ноги на пол. Ее смущение делало ее трогательной, похожей на маленькую девочку, если бы не женственные изгибы ее тела, что угадывались под одеждой.

— Я не знала, что в доме гость, — промолвила Кэтрин. Грейс ни слова не говорила ей о госте. Почему? — Мой отец уехал в больницу, а я собиралась немного отдохнуть.

Кэтрин взглянула на стоящие на столе часы.

— Не могу поверить, что уже час.

— После событий сегодняшнего вечера ваша усталость вполне оправданна, — прошептал Стэнли. Он был не в силах оторвать глаз от золотистых волос Кэтрин. Тогда, в концертном зале, он недостаточно хорошо рассмотрел ее со своего места.

Вдруг с легким неудовольствием Стэнли подумал о том, что частичной причиной его блуждания по дому Гринуэев в поисках газет была надежда увидеть Кэтрин. Ее образ не давал ему покоя, и он вел себя как глупый мальчишка.

Стэнли не особенно заботило то, что его разглядывание смущает девушку. Сочетание ее сапфировых очей и шелковистой кремовой кожи просто заворожило его. Он почувствовал неодолимое желание прикоснуться губами к нежной впадинке на шее Кэтрин, чтобы почувствовать биение ее пульса.

Она же, застигнутая врасплох, в смущении пыталась ногой нашарить на полу свои туфли. Это забавное зрелище оторвало Стэнли от его мыслей.

Во время концерта Кэтрин выглядела уверенной и хладнокровной, поэтому теперь Стэнли понравилось то, что он привел эту умеющую владеть собой девушку в замешательство. Улыбнувшись, он поднял туфли, лежащие у пианино, и подал Кэтрин.

— Ваши туфли, мисс Шервуд. Наденьте их, если это успокоит вас. Но если хотите знать мое мнение, то я предпочел бы оставить все как есть.

Ее щеки пылали.

— Спасибо, доктор Пиккеринг. — Кэтрин взяла у него туфли и с восхитительным изяществом надела их на прекрасной формы ноги.

— Не за что.

Стэнли широко улыбнулся, когда Кэтрин встала. Он ожидал, что она одернет юбку, приведет в порядок волосы. Эти маленькие женские хлопоты позволили бы ей справиться со своим смущением.

Однако Кэтрин не оправдала ожиданий Стэнли. Она не собиралась заниматься своим туалетом. В ее нежелании вести себя, как все женщины, чувствовался вызов.

— А теперь, раз уж мы познакомились безо всяких формальностей и церемоний, — сказал Стэнли, — вы позволите мне называть вас Кэтрин?

Она холодно улыбнулась:

— Поскольку вы так долго не были в Манчестере и вряд ли вернетесь сюда, я не уверена, что мы когда-нибудь еще увидимся. Не трудитесь запоминать мое имя.

Эта реплика больно задела Стэнли.

— Надеюсь, в вашем ответе нет ничего личного, мисс Шервуд? — Он был уязвлен, и ситуация больше не казалась ему забавной.

Кэтрин снова залилась очаровательным румянцем и наконец осмелилась поднять на Стэнли глаза.

— Извините. Я была груба. — Она вздохнула. — Роберт, должно быть, счастлив, что вы наконец-то посетили его. У него так мало свободных дней, и он будет рад провести их с вами.

Хорошее настроение вернулось к Стэнли.

— Я действительно долго не был у Роберта и раскаиваюсь в этом. Должно быть, вам показалось, что я пренебрежительно отношусь к семье Гринуэев, поэтому вы имеете право осуждать меня. Все дело в моей занятости. Но уверяю вас, Кэтрин, что сейчас никакой, даже самый больной пациент не вытащит меня отсюда.

Стэнли поймал себя на том, что снова разглядывает Кэтрин. Сейчас его поразили ее темные ресницы и брови при скандинавском типе внешности.

Она покачала головой.

— Это не мое дело. Важно только то, что вы приехали. Роберт станет новым человеком.

Темные брови Стэнли непонимающе изогнулись.

— Я не уверен, что понимаю вас, Кэтрин.

— Я тоже не вполне понимаю. — Печальная улыбка появилась на ее лице и вновь исчезла. — Однако по причинам, которые отлично известны самому Роберту, он всегда хотел, чтобы вы жили в Манчестере. Возможно, для того, чтобы вы вместе с ним вели практику.

Кэтрин чуть прикусила губу, и теперь все внимание Стэнли было приковано к ее восхитительным губам, вкус которых он так желал ощутить.

— Очевидно, Роберт всегда хотел быть для вас чем-то вроде отца, — продолжила она. — Его действительно расстроило то, что вы решили вернуться в Южную Африку.

Стэнли недоверчиво слушал ее пламенную речь. Задумчиво потирая подбородок, он пристально разглядывал Кэтрин из-под полуопущенных век.