Хрупкая вечность - [96]

— … после обеда?

— Что? — спросила она, краснея.

Он рассмеялся.

— Хочешь чем-нибудь заняться после обеда? Может быть, погулять? Посмотреть кино? Сходить по магазинам?

— Серьезно?

Взгляд, которым Кинан одарил Эйслинн, был каким-то новым. А может, он просто так открыто смотрел на нее, что это само по себе было ново для нее.

— Может, дадим официальный прием? Или просто пообедаем? Сходим на пикник? Или смотаемся в Нью-Йорк за пиццей? — добавил он.

— Вот теперь ты говоришь глупости.

— Почему это? — Кинан повернулся и оказался с ней лицом к лицу. — Ты королева фейри, Эйслинн. Весь мир принадлежит тебе. Мы окажемся там в мгновение ока. Я ведь не смертный. Как и ты.

Эйслинн застыла. Она хотела что-то сказать, но не могла найти слов. Хотя никаких причин для этого не было. Я и правда больше не смертная.

Она глубоко вздохнула.

— Можешь объяснить мне, как мы должны встречаться? Я встречалась только с одним человеком и…

Кинан заставил ее замолчать легким нежным поцелуем.

— Будь готова через час, хорошо?

Эйслинн кивнула, и он ушел.

Я смогу. Шаг от дружбы до любви не такой уж большой. Так было у них с Сетом. Она с трудом заставила себя не думать о нем. Он ушел, а ей нужно было жить дальше.

Глава 32

Как только Сет переступил завесу лунного света, мир вокруг изменился. И дело не том, что он перешел из спокойствия и совершенства, царившего на стороне его матери, в грубый и некрасивый мир смертных. Он сделал один-единственный шаг и изменился. Договор был приведен в действие. По эту сторону завесы он больше не был смертным: он стал фейри.

Под ногами Сета менялся мир. Он чувствовал это, чувствовал пульсацию жизни, скрытую в глубинах почвы. Пух одуванчиков, принесенный порывами ветра, закручивался спиралями в воздухе.

Сорча взяла его руку в свои.

— Поначалу это кажется странным. Я видела, как меняются смертные в Летнем Дворе. Дай этому новому чувству найти место внутри тебя.

Сет не мог говорить. Его чувства — и не только те пять, которыми он обладал прежде, — переполняли его. Когда он был смертным, его восприятие мира было поверхностным. Теперь ему были доступны вещи, не имеющие источника физической чувствительности. Он мог чувствовать порядок. Мог ощущать правильность того, что происходило, и того, что должно было произойти.

— Они… мы все так чувствуем? — Голос казался таким мелодичным, словно его пропустили через какой-то фильтр, смягчающий звук.

Королева помолчала, не выпуская его руки.

— Нет. Не настолько полно, но они не мои дети. Ты такой один.

Взглянув на нее, Сет увидел ее своим изменившимся зрением. Крошечные цепи из лунного света, как серебряная филигрань, протянулись меж ними сетью, которой он не видел, пребывая в Фэйри. Он протянул руку к сети.

— Что это такое?

Он мог прикоснуться к этим цепям. И хотя Сет понимал, что они не осязаемы, все равно чувствовал их вес, словно это была кольчуга, тяжелее, чем казалась на вид.

— Больше никто этого не увидит. — Сорча взяла его свободную руку. — Это мы. Ты мой, словно это я родила тебя. В тебе моя кровь. Это означает, что ты будешь видеть вещи, знать то, что… не знаю, как объяснить тебе.

— Видеть вещи?

Сет посмотрел через ее плечо на белый песчаный пляж, где они сейчас находились. Он и не думал, что именно это и есть видение. Он чувствовал разные вещи: крабы торопливо зарывались в песок, лапки чаек и крачек касались земли. Сет рассеянно пошел к линии прибоя. Когда вода коснулась его ног, он ощутил кипящую в ней жизнь — животную и магическую. Где-то к востоку предавались любви селчи30. Под водой русалка спорила с отцом.

Сет сосредоточился на том, чтобы не чувствовать, не знать.

— Это не видение, — сказал он Сорче. — Я чувствую мир. Как будто все то время, когда мне казалось, что я живу, на самом деле я был всего лишь едва-едва в сознании.

— Это и значит быть фейри. И даже больше, поскольку ты мой. Ищейки создают страх. Gancanagh — похоть. Так они чувствуют. — Она повела Сета от воды к обломку скалы. — Ты будешь чувствовать все это и многое другое. Лишь немногие из нас способны ощущать все целиком, но некоторые вещи будут сильнее. Ниалл острее чувствует плотское желание и страхи. Ты будет чувствовать правильность, логичный выбор, чистый разум.

Сет присел рядом с ней на камень и молча слушал.

— Что касается видения, то тут дело другое. — Взгляд Королевы был настороженным, но голос звучал ровно. — Мы с сестрой обладаем даром предвидения. Она видит лишь те нити, потянув за которые, можно создать хаос. Это ее выбор. Я фокусируюсь на противоположном. Но все это лишь возможности и связи. Ты должен помнить об этом.

— Потому что я твой. — Заключая сделку, Сет вовсе не думал об особенностях вечной жизни и силы. — Все по-другому, потому что я твой сын.

— Да. Ты будешь несколько… отличаться от других фейри. — Она сжала его руку в своих ладонях. — Но когда видение станет слишком сильным, у тебя будет время отдохнуть от этого в Фэйри. Можешь вернуться ко мне в любое время и наслаждаться смертной сущностью; можешь отрешиться от фейри, от моей крови.

— А еще… в смысле, какие другие изменения… — Он силился понять свой дополнительный дар — проклятие — так же, как пытался осознать поток информации из окружающего мира. — Я вижу возможности.