Хроноскрёб - [5]
Оба уставились на зеленеющий метрах в двадцати бугорок, с которого Авдей совсем недавно созерцал разгрузку контейнеров.
— Ну да… — признался он. — Закидывал…
Хорошо ещё, что землянка таилась в роще и была достаточно удалена от хроноскрёба. А то бы каждый шаг её обитателя становился известен всем и каждому. Кому охота сделаться предметом сплетен! Нет, встречаются, конечно, и такие, но Авдей был не из их числа.
— По-моему, у тебя кто-то сомика с крючка снял, — сказал Евграф Дмитриевич. — Минут пять назад. Я, главное, сижу, памятник протираю, поднял глаза, а он как раз на бугор выбирается… И сомик в руке…
— Большой сомик?
— С локоток…
— А который снял… Как выглядел? Городской?
— Да нет, вроде из ваших… из наружников…
— Рыжий?
— Д-да… Кажется…
— Митька, — уверенно определил Авдей. — Сектант. Встречу — башку отверну!
Оба снова взглянули на бугорок.
— И поделом! — утвердил приговор Евграф Дмитриевич. — А сюда-то тебя каким ветром занесло?
— Вас искал…
Имей Робинзон возможность за десять минут достичь какого-нибудь очага цивилизации, затариться там всем необходимым и вернуться обратно, вряд ли бы он мечтал навсегда покинуть свой островок.
Планета помаленьку становилась необитаемой: после эвакуации в прошлое заводов и сельскохозяйственных угодий (берёшь лучший гектар и умножаешь тысячекратно) одни лишь квадратные заплатки хроноскрёбов, исторические памятники, летучие бригады экологов, демонтажников, реставраторов да воздушный транспорт выдавали присутствие людей в настоящем. И это вполне устраивало Авдея.
Менять жизненный свой уклад ему решительно не хотелось. Наверху он личность, а в хроноскрёбе? А? Вот то-то и оно… Скажите, пожалуйста, хроноскрёб! Природа — подделка, обитатели — планктон. «Ах-ах, какой ужас, живёт один, снаружи, в землянке! Как его до сих пор звери не съели?..» Или напротив: «Во крутизна, в землянке живёт! Зверей оглоблей шугает…»
Ну живёт! И неплохо, между прочим, живёт. А поменяй он свою нору на коттеджик в каком-нибудь, не знаю, двести с чем-то сороковом уровне… Удобства, говорите? Так вот они, удобства, рядышком: от берлоги до хроноскрёба десять минут ходьбы. А если кто попробует не пустить, нехай всю жизнь несвежей рыбкой питается. Несвежей — аж на сотню микросекунд, а то и больше!
Предположим, выделят они ему домик. Бесплатно. В обмен на землянку. Но за коммуналку-то всё равно платить! Значит, хочешь не хочешь, а придётся устраиваться на работу. Куда? В офисе Авдею, понятно, делать нечего. Остаётся одно — в летучую бригаду, на демонтаж настоящего, куда ещё? То есть вечно разъезды, палатки, пахота, пыль… Оно ему надо?
Но главное даже не в этом. Кому он тогда будет нужен?
Нашли дурака — дома ломать, здоровье гробить!
А сейчас у него, простите, сам Евграф Дмитриевич в друганах. Шутка?..
— Что-то не нравится мне всё это… — нахмурился Евграф Дмитриевич, выслушав рассказ Авдея о сегодняшнем визите официальных лиц в подземное логово браконьера. — Давай-ка лучше у меня в кабинете договорим…
В церковке ударил колокол. Плутая по дорожкам меж крестов и оградок, двое достигли расчерченного на клетки квадрата. Чиновник набрал код — и кладбище исчезло.
Теперь они стояли на паркетной равнине сто на сто метров, в центре которой виднелись письменный стол, несколько кресел и хрустальная статуя Президента. Помнится, когда Авдей впервые оказался в административном секторе, в ужас пришёл: гектар паркета! Сколько же это стоило?
Оказалось, не так уж и много. Покрытие было из пластика, а покрытий таких на девяносто шестом уровне — девать некуда. Кризис перепроизводства.
И ещё одно отличие: в кабинете имелся потолок не потолок, но что-то вроде. Над паркетной пустыней висело в вышине нечто напоминающее огромный пласт полупрозрачного коричневатого стекла — чтобы прямой солнечный свет не мешал референту работать.
Всё-таки падлы они, эти чиновники! Лифт в кабинете располагался впритирку к незримой стеночке, за которой (естественно!) шевелила весенней листвой знакомая округа, поэтому сотню шагов до стола посетителю приходилось одолевать пешком. Пока дойдёшь, триста раз пожалеешь, что вообще записался на приём. А тут ещё мерцающий призрак Президента за правым плечом сидящего…
— Располагайся, — велел Авдею Евграф Дмитриевич, когда они достигли цели. Поставил ведёрко с совочком на пол и воссел в кресло. Спортивный костюм на владельце непомерно огромного офиса смотрелся теперь несколько диковато. — То есть землянку твою они хотят демонтировать. Правильно я понял?
— Правильно.
— Так… И что?
— А то, что стерлядки больше не будет, — сказал Авдей, бесстрашно глядя в глаза чиновнику.
Тот заругался шёпотом и выхватил сотовый телефон.
— Корней Корнеич? Да, это я… Скажите, пожалуйста, вы дома?..
Почтительно закивал.
— Да… да… Не просто срочное! Крайне срочное!.. Пасха, да! Так о Пасхе и речь… Точнее — о стерлядке. Понял. Сейчас переоденусь — и к вам… Да я на кладбище был — в трениках, в маечке, сами понимаете… А тут такое!..
Вскочил, подхватил ведёрко с совочком.
— Так, — властно молвил он. — Посиди здесь, подожди. Попробую сейчас всё уладить…
И устремился к лифту. Сначала быстрым шагом, потом и вовсе перешёл на трусцу. Исчез.
