Хроники Зимерии. Драконы, фараоны и принцесса - [7]
— Да, Кантер, ты не ошибся. Из этого дитя выйдет много толку: она трудолюбива и послушна.
Старик обратился ко мне:
— Соланж, я готов помочь тебе с получением лекарских навыков.
Я очень удивилась, что он знает моё имя, но не стала говорить об этом вслух. Старик прочитал удивление на моём лице и дружеским голосом добавил:
— Не удивляйся, я знаю всё о тебе.
При этих словах старец таким взглядом посмотрел на меня, словно видел меня насквозь, и я поняла, что смогу с ним поговорить наедине, когда Геруна нас наконец оставит вдвоём. Поговорив ещё о кое-каких деталях, связанных со мной и моим обучением, взрослые распрощались, и Геруна покинула особняк. Какое-то время мы со старым Кантером просто смотрели друг на друга, пока он не предложил:
— Садись, Соланж, нам надо кое-что с тобой обсудить.
Мы сели в гостиной в кресла друг против друга, и старик рассказал мне кое-что о себе.
— Дитя, ты должна знать, для начала, что я не просто лекарь, который помогает больным людям при их недугах…нет! — старик повысил голос. — Я самый могущественный колдун во всём нашем Греданолокосском графстве! Я знаю, что ты пришла из другого мира, воспользовавшись одним из порталов, приведших тебя сюда, в Зимерию; я знаю обо всём, что произошло с тобой в гробнице братьев-фараонов.
— Вы можете сказать, что случилось с моей мамой? Она жива? С ней всё хорошо? — с надеждой спросила я мага.
Старец слегка понурил голову и сказал негромко:
— Теперь, когда мы с тобой встретились, ты не должна думать о своей прошлой жизни; считай, что её просто не было.
— Но я хочу вернуться домой! — взмолилась я. — Вы можете отправить меня обратно в Каир, или хотя бы просто в мой мир?
— А не хочешь ли ты разве получить от меня хоть какой-нибудь магический дар? — с лёгкой улыбкой на губах молвил старец. — Поверь, в нашем мире он тебе очень пригодится.
— Что я должна сделать?
— Дай мне свои руки.
Я протянула руки старику, и он, взяв мои ладони в свои, стал что-то тихо нашёптывать. Это продолжалось минут пять. Когда он закончил и открыл глаза, то взгляд его светился ярко-голубым холодным пламенем.
— Теперь ты обладаешь примерно пятой долей того, что могу я, — сообщил он мне.
— Это много?
— Придёт время, и ты сама всё поймёшь.
И тут случилось нечто страшное. Я не успела задуматься над словами, сказанными старцем, как с улицы донеслись крики и топот конских копыт, словно целый табун лошадей скакал галопом через город.
— Что это?! — испугалась я.
Старик выглянул в окно и вернулся ко мне.
— По городу скачут твои одномиряне. Что же им нужно от нас?
Старец был в растерянности. Внезапно, раздался оглушительный грохот со стороны входной двери: посетителю не терпелось попасть в дом.
— Скорее, ты должна выбираться отсюда, — засуетился старик вокруг меня. — Сделай всё, как я тебе сейчас скажу: ты пойдёшь через сады, что за домом, прямо в соседний Дуг. Там ты найдёшь человека по имени Бертран, он занимается кузнечным ремеслом, только он в состоянии помочь тебе вернуться в твой мир. Ты поняла меня? — он схватил меня за плечи и встряхнул.
— Да, — едва смогла прошептать я, так как от страха у меня пересохло во рту.
— И помни, теперь ты не просто маленькая девочка, ты — колдунья.
Я ничего не ответила, лишь кивнула головой, давая магу понять, что не забуду об этом. Под ударами ломившихся в дом людей, дверь не выдержала и грохнулась на пол. Внутрь тут же влетели вооружённые арабы, каких я видела в гробнице, когда дядя Владимир рассказал мне о фараонах-близнецах. Старый маг успел выкрикнуть:
— Прыгай в окно!
Арабы бросились на него и припечатали к полу. Я же, следуя его совету, бросилась к окну, так как к двери подступиться было невозможно, и сиганула прямо через раму, разбив при этом стекло и порезав руки, живот и ноги об острые торчащие осколки. К счастью, это окно выходило в тот самый сад, за которым и должен был быть Дуг. Ничего не понимая, я бросилась в заросли кустов и успела хорошо запрятаться, когда услышала, как мимо промчались всадники. Решив не медлить больше ни секунды, я через заросли отправилась вперёд, в сторону Дуга. Пройдя довольно приличное расстояние от Греданолокосса, я вышла из кустов и пошла по неширокой тропинке, обрамлённой колеёй от проходящих здесь повозок. Не знаю, сколько я прошла, когда услышала позади себя скрип телеги. Обернувшись, я увидела, что по дороге едет обоз, управляемый каким-то пожилым человеком, с короткой стрижкой и мохнатыми бровями. В повозке у него находились высушенные человечки, каких я видела у Геруны. Спросив у странника, куда он едет, и узнав, что направляется он как раз в Дуг, я попросила его подбросить меня до города. Усевшись в телегу рядом со сложенными в кучку человечками, я ехала в город, где ожидала получить помощь от кузнеца Бертрана.
Мы добрались до города, когда стало темнеть, и старик высадил меня у старой кузницы. Когда я вылезала из телеги, то случайно уронила на землю одного из человечков.
— Ой, простите! — я хотела положить гномика на место, к его собратьям, но старик меня остановил.
— Возьми его себе, девочка. Одной не стоит находиться в таком опасном месте. Ты знаешь, как им пользоваться?
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.