Хроники Шеридана - [10]

– Люди?.. – задумчиво переспросил Ахайя. – Останься здесь! – приказал он жёстко. – Посидишь, посмотришь. Подумаешь…

Тонкая цепь сама собой обвила члены Або.

– Пришлёшь орла клевать мою печень? – невесело усмехнулся он.

– Обитатели Олимпа были правы! – огрызнулся Ахайя.– Если бы тот выскочка не украл огонь, возможно всё пошло по-другому: люди стали бы развивать свою духовную суть, а так… Путь, приведший в тупик.

Або сел, обхватив руками колени.

– Смотри же! – склонился к нему наставник, указывая куда-то вдаль. – Смотри внимательно! – и с этими словами исчез, растворившись в воздухе.

Або остался на вершине Башни. От нагретых солнцем камней исходило тепло, наполняя тело приятной истомой. Далеко внизу кричали чайки… Ему захотелось спать.

Он смежил веки, но солнечный свет проникал сквозь тонкую кожу и перед его внутренним взором вспыхивали разноцветные искры. Тогда он открыл глаза – даль неуловимо изменилась… Чем больше он всматривался, тем более странные картины разворачивались перед ним. Казалось, что земля расстелилась, словно лист бумаги, испещрённый пятнами и таинственными знаками: весь земной мир был как на ладони – от Южных льдов до Северных. Сначала он различал только горы, реки, равнины. Потом словно кто-то навел резкость… Он видел всё одномоментно: пожары, наводнения, войны, созидание новых городов… На его глазах рождались и умирали цивилизации. Лавина звуков: плач, стенания, грохот орудий, смех, любовные стоны, звон золота, скрип виселиц, слова молитв и проклятий, крики новорожденных и умирающих, – всё смешалось и сгустилось в одно, и он пожалел Всевышнего: каково слышать это целую вечность?.. Он заткнул уши и закрыл глаза, но не помогло – он по-прежнему всё видел и слышал…

Не будучи уже по сути своей человеком, обладая гораздо большими возможностями, – он никогда не испытывал к людям презрения, никогда не относился к ним свысока. Люди вызывали у него чувство сострадания и гордости: слабое существо, вдобавок обременённое чрезмерным рассудком и тяжким трудом, – человек сумел выстоять, и радоваться этой жизни ей же вопреки.

Теперь Або почувствовал что-то иное.

Вдруг ему стало больно – и он очнулся… Вокруг по-прежнему расстилался океан, но рядом сидел человек, и покалывал его острием шпаги, приговаривая: «Очнись…очнись!» Его голубые глаза-льдинки с холодным любопытством взирали на выходящего из транса Або.

– Старик тебе свои картинки показывал? – фыркнул он, увидев, что тот пришёл в себя.

– Брат Кайенн… Рад видеть тебя,– слабо отозвался Або, ощущая в себе самом непонятную перемену.

– Рад?.. Пожалуй, я тоже, – отвечал Кайенн. – Ты – единственный из оставшихся в живых Посвященных, кто ещё способен думать и рассуждать по-своему. Я знаю – Ахайя опасается тебя: боится, что ты выступишь против и помешаешь ему. Я предлагаю тебе встать на мою сторону!

Або молчал. Тогда Кайенн склонился к нему ближе и горячо зашептал:

– Вспомни, сколько нас было? – тысячи! Осталось – десяток! Мы страдали и гибли ради него!.. А скольких уничтожила инквизиция?! Нас жгли, убивали, гнали! И все ради чего? Просто потому что он хотелзнать!.. Не слишком ли большая цена за возможность ещё немного пожить после смерти?

– Немного?.. Ничего себе!

– А то, что мы больше не принадлежим себе? – с жаром возразил Кайенн. – Он, возможно, лишил наши души бессмертия! Теперь же хочет забрать и то, что осталось – нашу жизненную силу, нашу энергию!

– Но он лишь вернет своё, – устало ответил Або, не понимая, куда клонит собеседник.

– Ладно! – решительно сказал Кайенн. – Спорить я не хочу. Знай же: есть силы, которые могут помочь нам обрести свободу.

Або внимательнее вгляделся в говорившего и вдруг понял, что смущало его в облике названного брата: он больше не отбрасывал тени!.. Кайенн проследил направление его взгляда, но ничуть не смутился:

– Догадлив. Так что ты ответишь мне, брат?

– Ты хочешь помешать Ахайе? – Кайенн кивнул. – И как же?

– Солнечное затмение случится немного раньше. Всего несколько минут разницы, но поверь мне – результат будет совсем иным!

– Сожалею… – медленно произнес Або, – но ты опоздал. Меня уже нельзя купить. Ахайя – безумец, но те, кому продался ты… – и он покачал головой.

Голубые льдинки Кайенна налились кровью:

– Ты пожалеешь об этом!

– Нет, – просто ответил Або. – Не успею.

Он чувствовал, как жизненные силы покидают его, невидимо перетекая к тому, чьей власти он был обязан своим столь долгим существованием.

– Так пропади же ты пропадом!.. – злобно выкрикнул Кайенн, и ногой столкнул его вниз.

Падая, Або видел, как на вершину мерным шагом поднимаются люди в белом, как маленькая фигурка отталкивается от края Башни и взлетает, но вдруг обращается в пепел и черные снежинки хлопьями падают вниз… Люди становятся в круг, кладя руки друг другу на плечи. Между ними в центре – огромный блестящий диск… Монетку Солнца поедает тень – чернеет и край диска, с его пылающей поверхности срывается синеватый луч… Рушится небо, падая во вздыбившийся океан, и две стихии сходятся в последних объятьях… Башня превращается в гигантский столп света, соединяя недра и космос, и они взрываются, не вынеся соприкосновения… Бешеный смерч подхватывает его безвольное тело – и он погружается в небытие…