Хроники Нордланда: Кровь Лары - [85]

– У нас и лошадок много, и коровки есть, и курочки, – слышал Гэбриэл, – и ты сможешь с ними играть! Я тебе подарю пони, это такая маленькая лошадка, как раз для маленькой принцессы, и ты будешь на нём ездить!

– А лошадка сильно маленькая? Она похожа на ослика?.. Папочка обещал мне ослика!

– Но принцессы не ездят на осликах!

– А почему?

– Потому, что ослик – это для крестьян и бедных людей, ты же не хочешь, принцесса, чтобы люди смотрели на тебя и ослика, и думали: «Какая бедная девочка, ей, наверное, нечего кушать?», не хочешь?

– А я буду всем говорить, что я хорошо кушаю! – И Гэбриэл переглянулся с Гаретом, усмехаясь. Они въехали в арку барбакана, и копыта коней гулко прогремели в замкнутом пространстве, прерывая все разговоры.

– Ой, как красиво! – закричала Вэнни, очутившись во дворе замка, просторном, вымощенном безупречными каменными плитами, с вазонами из мрамора, в которых пышно цвели алые и белые розы. Слуги забрали лошадей и повели их в боковую арку, за которой скрывались конюшни и псарня; принц же, ведя за руку свою внучку, в сопровождении домочадцев и свиты поднялся по широкой лестнице, объясняя Вэнни, что это – дом его и её папочки, и теперь она тоже будет жить здесь.

– У тебя будет красивая комнатка, – рассказывал принц, – красивые вещи, много игрушек, служанки, собачки, всё, что хочешь.

– А няня Изольда тоже будет со мной?

– А ты этого хочешь?

– Да! – Закричала Вэнни, и леди Изольда улыбнулась от радости: принц кивнул, соглашаясь. Детская для Вэнни была готова: услышав о девочке, принц Гарольд приказал приготовить покои, которые пристроили когда-то к Золотой башне специально для Гарета, оставшегося без матери и брата. Это была круглая башенка с лестницей в Большой Сад, светлая, с солнечной стороны, уютная, отделанная со вкусом и любовью. Девочку и её няню повели туда, чтобы привести себя с дороги в порядок и отдохнуть, а принц тем временем позвал сыновей к себе. По дороге Гарет и Гэбриэл смогли урвать пару минут, чтобы наскоро обсудить, как объяснить отцу наличие у Гэбриэла дочери, и когда отец обратился к нему с вполне ожидаемым вопросом, Гэбриэл ответил:

– Я думаю, отец, это дочь девушки, с которой у меня шесть лет назад была связь. Она служила на кухне, и мы… виделись раза три. Потом об этом узнали… И я её больше не видел. Она была эльдар, очень красивая. Очень красивая. Я думал, Драйвер убил её, но когда увидел Вэнни, то понял, что ей, по крайней мере, дали родить ребёнка.

– Может, она и сейчас жива?

– Нет. Я нашёл Доктора, и спросил и о ней. Он сказал, что её убили. Сразу после родов.

– Боже мой. – Принц на пару мгновений прикрыл глаза рукой, и Тиберий осторожно поставил перед ним бокал с вином. – Сколько же злодеяний на его совести?! Каждая такая новость усугубляет мою вину. Это я позволил ему жить и творить зло. Дважды я сохранил его поганую жизнь, и этим обрёк на смерть многих других… Разве я не больший злодей?!

– Нет. – Возразил Гэбриэл. – Вы были правы. Зло творил он, а не вы. И отвечать за это зло будет тоже он, а не вы. А вы не стали убийцей… Вы же всю жизнь мучились бы виной, если бы убили его!

– Но мучился бы я один! – Воскликнул принц. – Только я, но не все остальные, не твоя мама, не ты, не несчастная девочка, мать моей внучки! Тиберий, необходимо установить плиту в соборе с её именем… Ведь дитя захочет знать про свою маму, не сейчас, так позже. Пусть у неё будет место, куда прийти! И прости меня, Боже, за то, что я возроптал… Ты подарил мне такое чудо: живое воплощение Лары, дитя с её дивным лицом… В Айвэн течёт её кровь, в ней её частичка…

– Такая чудесная девочка! – Подхватил Тиберий. – Такое чудо Божье… Бойкая, милая!

– Ты удочеришь её, – обратился к Гэбриэлу принц, – это решено. Я сам найду ей учителей, сам займусь её воспитанием… Ты ведь позволишь мне это, Гэри? – Обратился он к сыну. – Я просто сам не свой… Это такое счастье! Я не думал, что, обретя тебя, я ещё раз испытаю что-то подобное!

– Конечно, отец. – Гэбриэл в ответ сжал его руки. – Я рад… очень рад. Я, в самом деле, боялся…

– Боялся, что мы не примем её?.. Что кто-то здесь тебя осудит?.. Если кто-то и осудит, сын, не без этого, на каждый роток не накинешь платок, как говорят простые люди, – то только не мы. Не я, не твой брат, и даже не твоя невеста. Девочка очень переживала, но только от того, что ни ты, ни Гарет не предупредили её, и она стала объектом насмешек других женщин.

Гэбриэл побледнел, так заметно вздрогнув, что принц улыбнулся ободряюще:

– Вы помиритесь. Она уже успокоилась, она разумная девочка и очень тебя любит. Мы много обсуждали здесь твою дочь и проблемы, которые могли бы возникнуть с её появлением, и Алиса очень достойно участвовала в этих обсуждениях и отвечала на попытки других дам уязвить её. Но на твоём месте… – Его высочество подмигнул сыну, и тот невесело, но усмехнулся в ответ, про себя ужасаясь и тому, что опять пришлось пережить его бедному Солнышку, и тому, что сейчас его ожидает, – я начал бы с извинений.

И Гэбриэл так и поступил. Алиса ждала его в саду, сидя на качели, прямая, обманчиво-кроткая, бледна, покорна и горда.