Хроники Манипулятора - [54]

Впервые челнок перевозил такое количество пассажиров. Они выбрали для высадки отдаленный участок пустыни Мохаве, так как Ричи сказал, что Джозефу лучше всего подойдет осадочная порода. Как обычно, перелет занял пару минут. Джонни опустил челнок в тени скального массива. Порода была изъедена ветрами, у подножия скопились кучи мелких камней. Джозеф вышел наружу вместе с Джонни, который, как настоящий капитан, всегда покидал свой корабль последним. Осторожно ступая, он стал изучать незнакомую землю. Отойдя на пару десятков метров, он остановился. Пластины, составляющие его тело, и до этого плотно пригнанные друг к другу, неожиданно раздвинулись и встали вертикально. Молниеносно двигая верхними конечностями, пришелец поднял целое облако песка, полностью скрывшись в нем. Слышался ни на что не похожий скрежет, отдаленно напоминающий звук, который издает нож, царапающий стекло.

Каротти зажал уши руками:

— Если он так ест, я с ним в ресторан никогда не пойду!

Через пару минут Джозеф угомонился и проследовал к основанию сланцевой скалы. Острыми краями своих рук он стал срезать поверхность камня, словно это был сыр. Порода крошилась, осыпаясь прямо на инопланетянина. Мелкие камешки попадали между растопыренными пластинами, которые сжимались, перетирая их в пыль. Это и было источником неприятного звука. Ричи сообщил, что процесс питания может затянуться на пару часов, и все отправились на небольшую обзорную прогулку. Было страшно жарко, безветренно, нещадно палило солнце, поэтому очень скоро все забились в челнок, в котором всегда было одинаково комфортно. Остался только Стюарт, который сел на землю и задумчиво наблюдал за поднимающим фонтаны пыли Джозефом. Движения существа были невероятно грациозны и стремительны. Капитан подумал, что при желании гигантский богомол сможет прорыть туннель прямо в скале. Просто чудо, что ему тогда удалось выжить. Родни набрал пригоршню песка и наблюдал, как он медленно высыпается сквозь пальцы.

— У вас, наверное, нет продовольственной проблемы, да, приятель?

Джозеф перестал поднимать пыль и повернулся к капитану.

— Приятельприятель.

— Да, приятель. Я говорю: хорошо, наверное, когда еда лежит прямо под ногами?

— Даприятельхорошо. — Джозеф издал серию щелчков.

— Ты просто за мной повторяешь или пытаешься поговорить?

— Тыпростоприятельприятель.

Из челнока вышел Ричи и сел рядом со Стюартом.

— Он пытается связать ваши эмоции со звуками. Я думаю, он немного чувствует наше настроение.

— Он назвал меня приятелем.

— Он повторил звук, который услышал, когда вы тепло про него подумали. Если я правильно его понимаю, — Ричи виновато улыбнулся.

— Он так не похож на человека…

— Сложно с этим не согласиться.

— Скажите, Родни, мы сможем отвезти его домой? Он очень хочет домой.

— Надеюсь.

Они еще немного посидели, наблюдая за Джозефом, пока он не закончил.

Следующие четыре дня лаборатория стала самым популярным местом комплекса. Каротти перевез в нее диван и кресла из лобби, чтобы все смогли разместиться. Джонни не мог отойти от Джозефа, Ричи был нужен как переводчик, а Лаура просто хотела побыть с семейством, пока оно было локализовано в одном месте. Капитан занимался системой слежения. Он установил на Джозефа маячок, который поднимал тревогу в случае пересечения периметра и показывал свое точное местонахождение. Получилось это не сразу, поскольку поверхность каменного тела Джозефа поглощала вещества, вступившие с ней в контакт, не особенно согласовывая с хозяином. Первый браслет был металлический и продержался четыре часа, его заменили кожаным, которого хватило на два. Затем Каротти предложил пластик, и это было самой удачной идеей. Углеводороды организм пришельца почти не интересовали, а в такой сложной форме, как полипропилен, вообще не усваивались.

К концу второго дня Джозеф оказал компаньонам большую помощь, объяснив принцип получения вещества, из которого состояли внутренние панели челнока, над которым друзья бились уже больше месяца. Оказалось, что он прекрасно понимает устройство материи и принципы химического взаимодействия. Вдобавок, у него имелись рецепторы, точно определяющие состав того или иного материала, что было вполне логично — ведь он питался камнями и умел выбирать те, которые ему необходимы. Ричи делал большие успехи. Их общение становилось все более глубоким: они уже могли разговаривать даже на такие сложные темы.

Он также оказывал активное участие в работе по воссозданию этого сплава. Без него у компаньонов не было шансов — с каждым шагом это становилось все очевиднее. Джонни очень интересовало, откуда у существа, совершенно не знакомого с письменностью, такие глубокие познания об окружающем мире. К концу четвертого дня Ричи достиг уровня общения достаточного, чтобы понять удивительную способность Джозефа и его сородичей, которая представляла собой краеугольный камень их цивилизации.

Как уже пытался объяснить им пришелец, существовало две формы деления. Одну из них они имели возможность наблюдать. При повреждении или износе своего тела тролль производил обновление, разделяясь на две совершенно идентичные копии, одна из которых отмирала. Обновленная версия продолжала существовать в светлом уме и твердой памяти, наследуя все воспоминания и опыт. Вторую форму он называл разделением. Во время этого процесса оставались две абсолютно одинаковые и жизнеспособные особи, также обладающие одинаковой информацией о прошлом. Разница была не только в факте размножения: самое главное заключалось в том, что во время разделения вся накопленная за жизнь информация кодировалась в генетический архив и переставала быть изменяемой. Таким образом, новые особи уже не могли пересматривать и менять результаты рассуждений и выводы, сделанные родителем. В случае обновления этого не происходило, и весь накопленный запас знаний и решений существа могли подвергать изменению, сохраняя способность самосовершенствоваться. Этот механизм позволял расе сохранять и накапливать информацию на протяжении многих тысячелетий, и если бы они обладали способностью созидать, то уже давно покорили бы всю галактику. Идеальная библиотека внутри каждого тролля содержала невообразимое количество данных, до которых они дошли исключительно с помощью наблюдений и философии, за неимением пальцев не способные прибегать к экспериментам.