Хроники Израиля: Кому нужны герои. Книга первая - [98]

Президенту Джону Кеннеди все это очень не понравилось: «Только израильской атомной бомбы нам не хватало», — сказал он и чуть ли не в ультимативной форме потребовал от израильского правительства допустить в Димону группу американских экспертов, чтобы выяснить, что там на самом деле происходит. Делать было нечего. Контрольный пункт управления реактором пришлось замаскировать. Вместо него был создан ложный пульт, присоединенный не к реактору, а к компьютерам, показывавшим то, что было нужно хозяевам. Американских гостей радушно встретили и повезли в Димону. Смотрите, мол, нет у нас от друзей никаких секретов. Американцы посмотрели и, вернувшись в Вашингтон, доложили, что мощность реактора не превышает 25 мегаватт. Кеннеди успокоился. А затем произошла трагедия в Далласе…

Его преемники, узнавшие благодаря усилиям ЦРУ, очень многое об атомных секретах Израиля, предпочли до поры — до времени игнорировать эту болезненную проблему.

Первая израильская атомная бомба была создана в начале 1968 года, после того как министр обороны Моше Даян пришел к двум выводам: во-первых, Советский Союз намерен силой добиться отступления Израиля к границам, существовавшим до Шестидневной войны; во-вторых, США не пойдут из-за Израиля на риск ядерной войны и, в случае прямой советско-израильской военной конфронтации, оставят Израиль на произвол судьбы. Атомная бомба должна была стать фактором, способным удержать СССР от нападения на Израиль.

Не все шло гладко. Израильский «железный» министр финансов Пинхас Сапир, узнав, что стоимость проекта превысит миллиард долларов, был вне себя. Кричал, что Израилю не по карману такие дорогие игрушки. Пришлось Даяну взять его на «экскурсию» в Димону. Увидев все своими глазами, Сапир пришел в неописуемое волнение. «Никогда больше не будет Освенцима», — сказал он сдавленным голосом. И с тех пор не жалел средств на работы в Димоне.

Шли годы. Во Франции пришел к власти генерал де Голль, и Париж стал проводить антиизраильскую политику, но Израиль обрел надежного партнера в лице Южно-Африканской республики.

Сотрудничество между Израилем и ЮАР было предопределено совокупностью целого ряда причин. И ЮАР, и Израиль, находившегося тогда перед лицом подавляющего демографического и геополитического превосходства противников, вынуждены были вести борьбу за существование. ООН и другие международные организации, не видевшие большой разницы между этими двумя странами, из года в год принимали резолюции, осуждавшие ЮАР за режим апартеида, а Израиль — за угнетение палестинцев. В ЮАР добывается урановая руда и есть пустыня Калахари, где так удобно производить подземные испытания ядерного оружия. Знаниями же и технологией, необходимыми для производства этого оружия, обладал Израиль.

Сотрудничество между странами-париями стремительно развивалось к обоюдному удовлетворению вплоть до 1977 года, когда в Израиле произошел переворот, поставивший у власти правый блок Ликуд.

В Претории мало искушены в тонкостях израильской политической кухни. Чуть ли не на следующий день после того, как к государственному штурвалу встал Менахем Бегин, в Иерусалим поступило требование правительства ЮАР о незамедлительном подписании соглашения, уже до последних деталей обговоренного с… Шимоном Пересом.

Сказать, что Перес и Бегин терпеть не могли друг друга, — это значит ничего не сказать. Каждый из них искренне удивлялся, как другого земля носит. Поэтому Перес, уходя на скамью оппозиции, не передал Бегину никакой информации даже о самых важных вещах. Конечно, стоило Бегину только попросить — и Перес ввел бы его в курс всех дел. Но Бегин решил обойтись без его услуг. Он предложил новому министру обороны Эзеру Вейцману отправиться в Преторию и выяснить, о каком, собственно, соглашении идет речь. Через день Вейцман уже звонил из Претории.

— Господин премьер-министр, — сказал он, — Перес обещал этим ребятам атомные снаряды…

Бегин ответил, чуть помедлив: — Ну что ж, государство должно выполнять взятые на себя обязательства. Подписывай, Эзер, соглашение, о котором договорился Маарах…

22 сентября 1979 года в Индийском океане, в районе, расположенном между Африкой и Антарктидой, в 2400 километрах к юго-востоку от мыса Доброй Надежды, мглистую ночь прорезали две ослепительные вспышки. И как раз в это мгновение в низких свинцовых тучах, нависших над океаном, появился просвет, позволивший американскому спутнику «Вега» эти вспышки засечь. После того, как специалисты в американском центре во Флориде обработали полученную информацию, стало ясно, что в Индийском океане произведено испытание тактического ядерного оружия.

Возник вопрос: кем? И суток не прошло, как ЦРУ уже знало, что в районе испытаний находятся военные корабли Израиля и ЮАР. И уже 25 сентября премьер-министр ЮАР Питер Бота заявил в Претории:

— Предупреждаю всех, кто вынашивают мысли об агрессии против ЮАР, что мы располагаем смертоносным оружием еще неизвестного типа…

Теперь о главном. Ядерная мощь Израиля базируется на стратегических ракетах средней дальности типа «Иерихон», оснащенных ядерными боеголовками, на истребителях-бомбардировщиках типа «Фантом», способных доставить атомные бомбы в любую точку арабского мира (и не только арабского), и на дальнобойных орудиях, могущих вести прицельный огонь атомными снарядами с ядерными боеголовками. Каждый такой снаряд в состоянии уничтожить целую дивизию противника в семидесятикилометровой прифронтовой полосе. Снаряды эти хранятся при артиллерийских орудиях в стальных контейнерах, открыть которые можно лишь тремя ключами по тройному приказу: премьер-министра, министра обороны и начальника генерального штаба. Располагает Израиль и нейтронными бомбами, уничтожающими живую силу противника, но не причиняющими материальных разрушений.