И начались связки ударов, блоки, перехваты, кружение вокруг, словно в танце, а темп все ускорялся и ускорялся, руки мелькали с поразительной скоростью, на лице же Тиора проступило удивление и недоверие, он попытался сделать обманный удар и, резко сместившись в сторону, достать меня в бок, но был тут же перехвачен показанным ранее образом и я, не особо раздумывая, дожал захват, ломая ему руку и отпрыгивая в сторону, готовый контратаковать. Сначала ничего не происходило, а потом тренировки вокруг остановились, вокруг нас собрались все присутствующие, неверяще разглядывая сцепившего зубы надзирателя, бережно придерживающего правую руку. На меня же почти никто не смотрел, но расслабляться было рано.
- Это он тебя так? - Крикун кивнул головой в мою сторону.
Тиор молча склонил голову, какой позор, пострадать от какого-то чужака. Его гордость была сильно уязвлена, он, один из воинов-стали, дал покалечить себя какому-то слабаку, причем один на один. Нет, уже не слабаку, вон как стоит, напряжен, готов отразить любую новую атаку, не верит, что все на этом закончится, и правильно делает.
- Эй, покажи мне, что ты сделал.
Я молча встал напротив позвавшего меня надзирателя, он был выше почти на голову, значительно шире в плечах да и по массе, наверное, раза в полтора-два больше, лицо изуродовано шрамом через всю левую щеку, прилично когда-то досталось. Показал проведенную атаку, как перехватил и дожал на изломе, тот лишь покачал головой.
- Поймать Тиора на его излюбленном приеме, не пойму, как успел то?
- Да что там понимать, главное, хозяин будет доволен, чувствуете, чем пахнет? - Крикун довольно улыбнулся, - Тиор, иди в лечебницу, на сегодня свободен.
- А ты, - он повернулся ко мне, - пока потренируешься со мной.
Я промолчал, лишь проводив медленно удаляющегося надзирателя безразличным взглядом - ты все равно скоро умрешь, вы все умрете, и подошел к Крикуну, став рядом с двумя другими невольниками. Те сразу же отступили от меня на шаг.
- Боитесь? - Крикун злобно оскалился, - Правильно делаете, отродье. Так, у вас двоих спарринг, а ты, - он кивнул мне, - покажешь, что уже умеешь. Начали!
Первый же удар он заблокировал играючи и нанес ответный, прошедший буквально в сантиметре от виска и, успев вернуть руку, нанес еще один, просто сбивший меня с ног и заставивший кубарем откатиться метра на два, если бы не поставленный мною блок, я был бы уже мертв, скорее всего.
- Ты смотри, неплохо! - Крикун был явно удивлен, - А ну, вставай!
Следующие обмены ударами были сродни мельтешению крыльев мотылька, быстрые, неуловимые, они прощупывали и вводили в заблуждение, что бы следующий, коварный, стал последним. И он стал. Крикун, не ожидавший такой скорости от невольника, в попытке заблокировать обманку, просто насадился всей своей тушей на ввинчивающийся ему в грудь кулак и, охнув, обмяк. Очень хотелось добить, просто вырвав кадык или свернув шею, подобные мысли прямо роились у меня в голове, одна прекраснее другой, но не сейчас, я еще слишком слаб, не время. Отошел в сторону и сел на землю, голову опустил на колени, прикрыл глаза. Стоят, смотрят, кто с удивлением, кто с интересом, а кто и вовсе безразлично. Что, Крикун, не так уж ты и любим своими подчиненными. Спустя пару минут тело дернулось, глаза открылись и еще мутный взгляд уставился на меня как на диковинку.
- Каррг, принеси-ка нам мечи.
Один из надсмотрщиков отошел и вернулся, неся в руках по учебному деревянному мечу. Значительно тяжелее настоящих, боевых, они прекрасно подходили для новичков, вырабатывая у них силу и выносливость, нарабатывая и укрепляя кисть. Протянув один Крикуну, второй он бросил мне под ноги, в пыль. Я поднял, став напротив уже поднимающегося противника.
- Ну что же, с рукопашной для тебя закончено, остался только бой на мечах, - и сразу же атаковал, быстро, жестко, будто собрался размазать меня в течение нескольких секунд. И это бы ему удалось, слишком уж велика была между нами разница, если бы я пытался блокировать и отбиваться, для меня же все его действия были понятны и предсказуемы, будто мозг наперед просчитывал вероятные траектории ударов, силу и приемлемые ответные атаки. Бой увяз в обманках, больше никаких рубящих, никакой грубой силы, только колюще-режущие, только скорость и предугадывание. И Крикун стал проигрывать, пропущенный порез запястья, тычок в грудь, бедро, касание в бок, плечо, и все это при его умении и сноровке. Я же держался только за счет скорости и реакции, толком никогда не державший в руках ничего опаснее топора, крутился как юла и жалил подобно осе. Никакой техники, никаких поставленных ударов, просто голое наитие против многолетнего опыта и силы. Как ни крути, но я был значительно быстрее него, и если для остальных Крикун двигался с поразительной скоростью, то для меня было видно каждое его движение, начало поворота туловища, плеча, ноги, все это складывалось в определенную мозаику и позволяло вовремя отскочить, уклониться, скользнуть в сторону и неожиданно ужалить. Могу поспорить, с такой манерой боя он еще не сталкивался. Но постепенно я стал уставать, вернее, стало сдавать запястье, слишком большая нагрузка, слишком много для одного дня. Атаки замедлились, стали менее уверенными, я все больше скакал и пытался увернуться, все меньше пытаясь достать противника, и он видел это. А в какой-то момент просто отступил, опустив меч и бросив:
