Хроники гномки, или путь целителя - [8]

— У себя! — медведь кивнул в сторону бараков. — А тебе он зачем?

— Я к нему с письмом от экзарха Оккама! — не без гордости сообщила Лика.

— Вона что… Ну, сходи, конечно… — пробормотал пандарен.

— ???

— Ты ведь без этнических предрассудков?

— В каком смысле?

— Ладно, сейчас сама все поймёшь…

В тускло освещенной комнате внутри барака стоял длинный стол с остатками еды. Пара кувшинов, тарелки, надломленный каравай хлеба, засохшие ломти сыра на тарелке и миска с кусками сырого мяса.

Спиной ко входу, на грубо обтесанной скамье, за столом сидел человек с широченной спиной, в кожаном жилете, с густой нечесаной шевелюрой.

Человек с аппетитом вгрызался во что-то, отдаленно напоминавшее кусок окорока.

— Брат Склиф! — окликнул его пандарен.

Человек повернулся и в следующий миг Лика едва не взвизгнула от ужаса.

Вместо человеческой головы, тот, кого называли братом Склифом имел самую настоящую волчью голову, покрытую густой шерстью, которую изначально она приняла за густые волосы.

— Ой… — только и могла прошептать она.

— Эмм… Тебе, значит, не сказали, что брат Склиф — ворген? — догадался медведь.

— Н-нет…

— Оф, пфостите, лефи! — то ли из-за особенностей строения звериной гортани, то ли из-за набитой непрожеванным мясом пасти речь воргена звучала невнято.

Брат Склиф поднялся из-за стола, отложив в сторону окорок, и вытер клыки полотенцем.

— Вижу, мой образ вас смущает, — прорычал он уже более внятно, глядя на неё мутными, налившимися кровью глазами, — сейчас постараюсь уладить это маленькое недоразумение!

Он отвернулся, издал невнятное приглушенное рычание, а когда вновь обернулся, перед обмершей Ликой уже стоял обычный, чуть худощавый мужчина средних лет, с аккуратной бородкой, несколько бледным лицом и длинными черными волосами схваченными кожаной полоской.

— Приветствую вас, сестра! — обратился он к Лике, склоняясь в слегка чопорном поклоне. — Что привело вас к нам?

— П-поручение… — пробормотала Лика, еще не вполне пришедшая в себя.

— Вот… — и она подала ему письмо от экзарха.

Брат Склиф сломал печать и пробежался взглядом по письму.

— Хм… Так-так-так… Значит, ты хочешь идти по пути Света кратчайшим путем? — он искоса взглянул на гномку.

— Нуу… Да! — согласилась Лика. — Просто, понимаете, у брата Дугхана такие скучные поручения… — добавила она, набравшись храбрости.

Пандарен хмыкнул, а брат Склиф посмотрел на Лику как-то странно.

— Значит, тебе нужно больше практики? Правильно понимаю?

— Именно! — обрадовалась Лика. — А… чем вы занимаетесь?

Брат Склиф пожал плечами. — Всем понемногу. В основном, работа разъездного характера, но, бывает, приходится госпитализировать…

— Госпита… Что?

— Ну, класть больных в бараки, на лечение.

— Класть? — Лика не могла понять, о чем идет речь. — Но зачем? Ведь можно обратиться к силе Света, и сразу исцелить раненого!

Брат Склиф и пандарен переглянулись между собой.

— А что я тебе говорил? — сказал медведь. — И это только первые ласточки! А ведь я тогда был против такой подачи информации! Реклама-рекламой, но зачем дискредитировать солидное учебное учреждение…

Брат Склиф раздраженно вздохнул. — А я-то что? Это же была идея ректора — нужно больше пиара, кафедра нуждается в инвестициях… Привлечение кадров, инновации — нужны новые проекты под привлечение королевского бюджета и финансирования… Чао, ну ты же не первый год в Буреграде!

Тут они заговорили вполголоса, и Лика окончательно перестала понимать что-либо.

В это время на улице раздался шум, тарахтение и гул мотора.

— Двое из ларца вернулись! — заметил Чао.

— Что-то рано… — взглянув на часы пробормотал Склиф.

Они вышли во двор, где взгляду Лики предстал несколько громоздкий старомодный чоппер, рассчитанный на водителя и двух пассажиров.

В данном случае экипаж состоял из двоих дворфов, по всей видимости, близнецов, так как отличить их друг от друга было можно исключительно по цвету рубашек.

Оба низенькие, коренастые, лысые, и, что поразило Лику более всего, виденного раньше — безбородые.

Одинаковые носы картошками, цвет глаз, кожаные жилеты, широкие ремни и сапоги.

Единственное, что их отличало — цвет рубашек. У того, что слева она была красная, справа — зеленая.

— Билли! — представился дворф в красной рубашке.

— Вилли! — в синей.

— Лика… — прошептала Лика, не сводя изумленного взгляда с голых дворфийских подбородков.

Дворфы, очевидно, заметили её замешательство, так как переглянулись, и заулыбались, подталкивая друг друга локтями.

— Не боись, сестренка! — сказал Билли.

— Мы традиционные дворфы, не какие-нибудь там дворстеры! — поддержал его Вилли.

— Все дело в том, что бороды у них были разные, — пояснил Чао. — А, поскольку длина бороды для дворфов — один из основных источников самоутверждения, у них постоянно возникали стычки на эту тему, пока, наконец, брат Склиф не решил, так сказать, задачу радикально… Такой вот теперь у нас теперь дресс-код.

— Да и работать борода только мешает! — заметил брат Склиф. — Это в соборе ей трясти хорошо, грешников вразумлять, а тут, на бригаде… Одна морока!

Его перебил странный писк, раздавшийся откуда-то из окна одного из бараков.

— Ну вот, заскочили на обед, называется, — вздохнул Билли.