Хроники гномки, или путь целителя - [37]

— Кобольдская диаспора… — кивнул Чао, почесывая голову лапой. — Эти растрезвонят на все королевства, о притеснении их прав и угнетении нацменьшинств вследствие политики Буреграда… Выглядеть будет очень нетолерантно.

При этих словах пандарена капитан Сэмуэльсон поморщился, а Телвотер скривился, словно разом проглотил целый лимон.

— Что ж, леди, — вздохнул брат Склиф. — Разумеется, мы готовы оказать вам всяческое содействие. Брат Чао осмотрит вашего подопечного…

— И я! Я тоже хотела бы помочь! — пискнула Лика, для которой прогулка по казематам казалась гораздо более привлекательной альтернативой, нежели объяснения наедине с братом Склифом.

Ворген нахмурился, но Чао опередил его. — Мне кажется, присутствие при осмотре выпускницы школы ПРИСТижа сделает заключение более достоверным. Да и свежий взгляд не помешает.

— Она далеко не выпускница, а только учащаяся, — проворчал ворген. — И нечего её выгораживать, Чао! Впрочем, если она считает осмотр заключенных в тюрьме более безопасным, чем мое общество, будь по-твоему. Только имей в виду — второй раз вытаскивать вас оттуда я не собираюсь, пускай хоть его высокопреосвященство за ней лично приходит!

— Не беспокойтесь, шеф, — улыбнулся Чао. — Я за ней прослежу!

— Мои люди проводят их в камеры и потом до ваших бараков, — добавил Сэмуэльсон. — За безопасность ваших сотрудников, господин Склиф, я вам лично ручаюсь.

Ворген кивнул. — Постарайтесь не задерживаться, — сказал он, надевая цилиндр и беря в руки трость. — Мирта, между прочим, там чуть с ума не сошла.

Чао озабоченно покивал.

— Идёмте, госпожа! — сказал он, обращаясь к сестре Лилиан.

Лика задержала на мгновение дыхание, когда они снова перешагнули границу между караулкой и коридором, уводившим во тьму подземелья. На секунду ее снова коснулся страх, что она может остаться здесь навсегда, но вид слегка косолапящего Чао и уверенно движущейся Лилиан несколько подбодрил её. Двое стражников несли масляные светильники, дававшие куда больше света, чем дымные факелы.

Проходя мимо коридора, ведущего к камере гномов, ей захотелось заглянуть к ним, поблагодарить еще раз Штепселя и, возможно, чем-нибудь помочь ему, но она не представляла, чем именно, да и спутники её следовали далее прямо по коридору.

Проходя мимо одной из камер, Лика вздрогнула.

Прильнув к стальным прутьям решетки за ней следило несколько пар глубоко посаженных хитрых маленьких глазок гиеноподобных гуманоидов с оскаленными клыкастыми пастями и топорщащимися ёжиками щетинистых грив волос. Она слышала про них, когда проходила послушание в Гольденшире — о свирепости этих существ, живущих в стаях на Диком Западе и терроризировавших тамошнее население ходили мрачные легенды. В гномбургской энциклопедии эта раса называлась гноллами.

Гноллы облепили решетку, пожирая глазами гномку и её спутников, жадно принюхиваясь.

— Гномка! — прохрипел один из них, с крупными чёрными пятнами на морде, и хищно оскалился.

— Свежее мясцо! — хохотнул другой, тощий, с оборванным ухом и нездоровым блеском в глазах.

Остальные гноллы разразились тявкающими смешками, толкаясь и отпихивая друг друга от решетки.

Лика предпочла держаться подальше от камеры.

— Лилиан! — прорычал вдруг чей-то голос из-за спин гноллов.

Те разом смолкли, передние ряды их раздвинулись, пропуская вперёд массивного гнолла, превосходившего соплеменников размерами на голову, возвышавшегося над ними, словно исполин.

Мускулистый торс был покрыт татуировками, шерсть на шее свисала длинными лохматыми пучками, пожелтевшие клыки размером с ликино предплечье выдавались из-под отвисшей нижней губы.

Фыркнув, гнолл приблизил свою морду к прутьям и втянул ноздрями воздух.

— Лилиан, — прорычал он снова.

— Хоггер? — сестра Лилиан остановилась, оглянувшись.

— Нам нужно свежее мясо, Лилиан, — гнолл ощерился в хищной ухмылке. — Мы хотим мяса!

Лилиан вздрогнула и продолжила путь. Лающий хохот гнолла несся им вслед.

Они миновали еще несколько проходов и свернули направо. Круг света, излучаемый светильниками выхватил из темноты стальные прутья решетки.

— Ай, кто это? — раздался откуда-то из глубины камеры надтреснутый старческий голос. — Почему бы вам не оставить уже в покое старого Фикса? Ему не так уж долго осталось в этом сыром и промозглом бункере, так дайте бедному старому кобольду спокойно умереть, не беспокоя его бесконечными проверками!

— Господин Фикс, это я, Лилиан! — позвала его сестра.

Стражники занялись замком, в это время в ореоле света светильников показалась сутулая фигура, закутанная в нечто, напоминавшее потертое и дырявое матерчатое одеяло, сшитое из разных лоскутов. Длинный торчащий из складок одеяла нос, пара блестящих глаз-бусинок, мелкие острые зубы — Лика видела перед собой кобольда, с которыми она уже была знакома не только по картинкам энциклопедии, но и благодаря практике, проходимой в Гольденшире.

— Господин Фикс, эти господа — мои коллеги из городской службы целителей, а также выпускница школы ПРИСТижа при кафедральном Соборе Света, — обратилась к нему Лилиан. — Если вы не возражаете, они осмотрят вас и проконсультируют…

— Проконсультируют, — скрипучим голосом передразнил её кобольд. — Чего стоят эти консультации, когда даже последнему гноллу ясно, что в моем случае необходимо полноценное обследование в условиях стационара! Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понимать, что сочетание болезней, имеющихся у меня с рождения, полученных во время детства и юности, проведенных на рудниках и приобретенных тут, в этих абсолютно невыносимых условиях неминуемо приведут меня к гибели! Впрочем, кому есть какое дело до старого кобольда…