Хроники Элении - [9]

Рыцарь-привратник вывел Фарэна из конюшни, и Кьюрик помог Спархоку взобраться в седло.

— Будьте осторожны, когда прибудете во дворец, мой господин, — когда они были не одни, Кьюрик говорил почтительным тоном, приличествующим оруженосцу при обращении к своему господину. — Дворцовая стража нейтральна, но Энниас держит там еще и солдат церкви. Помните, всякий, кто будет одет в красную ливрею, может оказаться врагом.

Кьюрик вручил Спархоку выпуклый черный щит, который тот повесил себе на плечо.

— Ты не собираешься в Замок Ордена, навестить Вэниона? — спросил он своего оруженосца.

— Да, как только откроют Восточные ворота города.

— Я, вероятнее всего, тоже из дворца направляюсь в Замок, но ты не жди меня там, а отправляйся обратно в гостиницу. — Спархок ухмыльнулся и продолжил. — Возможно нам придется в спешке покинуть город.

— Не стоит торопить события.

— Ну хорошо. Сэр рыцарь! — обратился Спархок к привратнику, приняв поводья из рук своего оруженосца. — Отворяйте ворота — я отправляюсь засвидетельствовать свое почтение бастарду Личеасу.

Привратник рассмеялся и распахнул створки ворот. Фарэн горделивым аллюром вынес своего хозяина на улицу и пустился рысью, преувеличенно высоко поднимая ноги и выбивая по мокрой мостовой стальное стаккато. Хитрец обладал хорошим чутьем на драматизм ситуаций и всегда неистово задавался, когда хозяин восседал на нем в полном вооружении.

— Не слишком ли мы с тобой стары для таких представлений? — сухо поинтересовался Спархок.

Фарэн игнорировал его слова и продолжал важно гарцевать. В этот ранний час в городе было немноголюдно — на пути им изредка попадались лишь заспанные ремесленники, мастеровые да карманные воришки. Улицы были мокры после ночного дождя, и вывески без устали раскачивались на резком ветру. Большинство окон были еще захлопнуты и темны, хотя тут и там в комнатах ранних пташек уже теплились огоньки свечей.

Спархок почувствовал запах стали, масла, которым смазывались сочленение лат, и кожаной сбруи, пропитанной конским потом. Он уже было успел забыть запах в жарких проулках Джироха, но теперь почувствовал его вновь, окончательно понял, что возвратился домой. Какие-то собаки выбегали на улицу и истерично облаивали их, но Фарэн по-прежнему шел ровной рысью, не обращая ни малейшего внимания на весь этот гам.

Дворец располагался в самом центре города. Это было грандиозное здание, подавляющее своей величиной окружающие его дома. Шпили остроконечных башен венчали развевающиеся вымпелы. Зубчатые стены ограждали дворец от остальной части города. Когда-то в древности один из королей Элении приказал выложить наружную сторону стен плитами из белого известняка. Дожди и тяжелая пелена копоти, ложившаяся над городом в сырую безветренную погоду, не оставили и следа от белой белизны камня, и теперь стены были тускло-серыми, покрытыми темными потеками.

Широкие ворота дворца охранялись полудюжиной стражников, одетых в синюю парадную форму дворцового гарнизона.

— Стой! — крикнул один из них подъезжающему Спархоку, преграждая копьем ему дорогу.

Спархок, даже не взглянув на стражника, двинул Фарэна прямо на него. Неожиданно к стоящему на его пути солдату подбежал другой и, схватив его за руку, оттащил в сторону.

— Это Рыцарь Королевы! — испуганно зашептал он, — никогда не вставай на его пути.

Благополучно добравшись до главного двора, Спархок спешился, двигаясь немного неловко из-за стесняющей тяжести доспехов и щита. Один из дворцовых стражников вышел вперед с копьем наготове.

— Доброе утро, приятель, — негромко произнес Спархок.

Солдат растерялся.

— Посмотри за моим конем, — продолжал рыцарь, — я не задержусь здесь долго.

Спархок вручил оторопевшему стражнику повод Фарэна и пошел вверх по ступеням к тяжелым двойным дверям, служившим входом во дворец.

— Сэр Рыцарь! — закричал ему вслед стражник.

Спархок, не оборачиваясь, продолжал подниматься по лестнице. Наверху стояли два одетых в синее пожилых стража, которые как оказалось, помнили Спархока.

— Добро пожаловать, сэр Спархок! — сказал один из них, отворяя дверь.

Спархок внимательно посмотрел на стражника и вошел внутрь. Его покрытые железными пластинками башмаки и шпоры тяжело бряцали по отполированным гладким плитам пола. Сразу же за дверью он столкнулся с завитым и напомаженным придворным в щегольском каштановом камзоле.

— Я желаю говорить с Личеасом, — без обиняков заявил Спархок, — проведите меня к нему.

— Но… — растерявшийся было придворный постарался взять себя в руки, и лицо его снова приняло высокомерное выражение. — Как вы…

— Вы не расслышали меня, милейший? — уже с угрозой в голосе произнес Спархок.

Придворный отпрянул.

— Сию минуту, сэр Спархок, — засуетился он.

Повернувшись, придворный направился по широкому центральному коридору. Плечи его заметно тряслись. Спархок понял, что человек в каштановом камзоле ведет его не к Тронному Залу, а в направлении Палаты Совета. Рыцарь Королевы слабо улыбнулся, подумав, что его госпожа, даже заключенная в кристалл, не дает своему кузену узурпировать корону.

Наконец он оказался перед дверью в Палату Совета, которую охраняли двое в красных ливреях — солдаты Первосвященника Энниаса. Заученным движением они скрестили секиры, преграждая вход в залу.