Хроники Черного Отряда: Книги Мертвых - [31]

– Хе-хе-хе, – захихикал Гоблин. – Если гунниты правы, ты по уши в дерьме, коротышка. Колесо Жизни будет возрождать тебя снова и снова, пока ты не станешь совсем хорошим. Тебе предстоит избыть уйму кармы.

– Хватит! – взорвалась я. – Мы, кажется, собирались работать.

Работать. Вряд ли найдется человек, которому нравится это слово.

– Прибейте Мургена гвоздями к полу, – продолжала я. – Или на цепь посадите. Что хотите делайте, чтобы мы могли держать его под контролем. Тогда Сари сумеет разбудить его по-настоящему. В самое ближайшее время события начнут развиваться очень бурно. Мурген должен быть ясен рассудком и полностью дееспособен.

– Похоже, ты не собираешься стоять тут у нас над душой, – проворчал Одноглазый.

Я уже поднялась:

– Ты догадлив. Мне нужно кое-что почитать и перевести. Обойдетесь без меня, если дадите волю чувству ответственности.

Одноглазый сказал Гоблину:

– Нужно засунуть Малышку в один спальный мешок с каким-нибудь парнем, это ей вправит мозги.

Один спальник на двоих – для него лекарство от всех болезней, несмотря на возраст.

– Когда Мурген разберется с тем, о чем я говорила, пусть поищет Нарайяна и Дщерь Ночи, – сказала я, прежде чем уйти.

Не надо было объяснять колдунам, что эта парочка ни в коем случае не должна достигнуть своих целей.

16

Получилось! – воскликнула я, бегом возвращаясь в тот угол, где друзья и родственники Мургена истязали его, пытаясь пробудить устойчивый интерес к миру живых. – Я нашла!

– Надеюсь, ты не на меня это вывалишь, – проворчал Одноглазый.

Мое возбуждение было так велико и кричала я так громко, что даже Мурген, пойманный в тенета колдовского тумана и явно не испытывающий от этого никакого удовольствия, озадаченно посмотрел на меня.

– Я всегда подозревала, чисто интуитивно, что ответ – в Анналах. В Анналах Мургена. Я просто проглядела. Может, дело в том, что я слишком давно их читала и мне даже не приходило в голову поискать там снова.

– И вот пожалуйста! – глумливо воскликнул Одноглазый. – Он там, только тебя и дожидался. Написанный золотом на дорогом пергаменте, с алыми указующими стрелками. Прямо так и сказано: «Это здесь, Малышка. Секрет в том…»

– Заткнись, болван! – рявкнул Гоблин. – Я хочу послушать, что там Дрема отыскала.

– Это все связано с нюень бао. Ну, может, и не все, – поправилась я, заметив хмурый взгляд Сари, – но часть уж точно. С дядюшкой Доем и матушкой Готой. Теперь понятно, почему они не ушли на свои болота, хотя у них не было долга чести, как у твоего, Сари, брата.

Ее брат, Тай Дэй, погребен вместе с Мургеном под плато Блистающих Камней. Он был телохранителем Мургена, расплачивался за то, что в осажденном Джайкуре и Мурген, и весь Отряд помогали нюень бао.

– Сари, тебе наверняка что-то известно об этом.

– Может, и так, Дрема. Но прежде ответь, к чему ты клонишь.

– Я клоню к тому, что Тысячегласая совершила кражу в храме Гангеши в промежутке между окончанием осады и тем моментом, когда дядюшка Дой и твоя мать прибыли сюда, в Таглиос. Мурген вскользь снова и снова касался этого вопроса, но не думаю, что он в полной мере понимал ситуацию. Что бы ни украла Тысячегласая, дядюшка Дой называл эту вещь Ключом. Некоторые доказательства, лежащие в самом документе, позволяют предположить, что это еще один ключ к Вратам Теней, наподобие Копья Страсти.

Тысячегласой нюень бао прозвали Душелов.

– И думается мне: заполучив этот Ключ, мы сможем освободить Плененных.

Если моя догадка верна, то она порождает новую цепочку вопросов. Из которых первый – при чем здесь нюень бао?

Сари медленно покачала головой.

– Я ошибаюсь? Тогда что собой представляет этот Ключ?

– Я не говорю, что ты ошибаешься, Дрема. Я просто не хочу, чтобы это оказалось правдой. Есть вещи, которым лучше бы оставаться вымыслом.

– О чем ты?

– О мифах и легендах, Дрема. О гнусных мифах и легендах. Я их знаю далеко не все. Наверняка мне неизвестны самые худшие. Дой – их собиратель и хранитель. Вот как ты в Черном Отряде. Но Дой ни с кем не делится своими секретами. Тобо, разыщи бабушку и приведи ее сюда. И До Транга тоже, если он на складе.

Недоумевающий мальчишка зашаркал прочь.

Из колдовской снасти, в которую был пойман Мурген, донесся призрачный шепот:

– Наверное, Дрема права. Я припоминаю нечто подозрительно похожее. Неплохо бы найти подробную историю нюень бао – тогда, возможно, удалось бы разобраться, в чем тут дело. Нужно также как следует расспросить Плетеного Лебедя.

– Непременно, только не сейчас, – ответила я. – И наедине. Плетеному вовсе ни к чему знать, что происходит. Ты пришел в себя, знаменосец? Понимаешь, где мы находимся и что делаем?

– Да.

Тон у него, однако, какой-то… Словно Мурген просто подчиняется обстоятельствам. В точности как я, когда поутру нужно вставать.

– Тогда расскажите о храме Гангеши. Вы оба. Почему этот Ключ хранился там?

Сари не хотелось говорить об этом. Вся ее поза и выражение лица свидетельствовали о яростной внутренней борьбе.

– Почему для тебя это так трудно? – спросила я.

– На прошлом моего народа лежит пятно древнего зла. Я имею о нем лишь самое смутное представление. Всю правду знает Дой. Мы, теперешние, помним лишь, что на совести наших предков тяжкий грех и, пока мы не искупим его, вся наша раса обречена жить на болоте, в горькой нужде и лишениях. Этот храм был святым местом задолго до того, как нюень бао начали принимать гуннитскую веру. В нем что-то хранилось. Может быть, тот самый Ключ, о котором ты говоришь. То, что разыскивал дядюшка Дой.