Хроники Бейна. Книга 2 - [7]

При виде побратима лицо его просветлело. Магнусу было странно видеть их вместе. Уилл возмужал, превратился в мужчину, а Джем так и остался юношей. Каждый из них пошел своим путем, для другого навсегда закрытым. Но тем не менее их по-прежнему связывала красная нить судьбы, разорвать которую невозможно, как ее ни запутывай.

Когда Уилл подошел ближе, Джем сделал к нему быстрый, нетерпеливый, вполне человеческий шаг, словно по его венам снова побежала кровь.

– Вот ты и пришел, – сказал Уилл.

Эти слова подразумевали, что больше ему и желать нечего – теперь, когда Джем рядом, все будет в полном порядке.

– Я знала, что ты придешь, – сказала Тесса, вслед за мужем подходя к Джему.

При звуках его голоса лицо Джема озарилось, казалось, что даже руны, покрывавшие скулы, побледнели. Он стал похож на того Джема, чье сердце переполняют надежда и любовь.

Они втроем любили друг друга, страдали, когда с кем-то случалась беда, и сейчас испытывали невероятную радость, оказавшись вместе. На несколько мгновений весь окружающий мир для них перестал существовать.

Магнус бросил взгляд на диван, где лежал Джеймс Эрондейл, и увидел, что тот открыл глаза. Однако лицо его оставалось мертвым – в нем не было ни радости, ни надежды. Даже в присутствии близких людей он выглядел совершенно одиноким, более того, в его облике читалось отчаяние. Он попытался привстать на локте, но бессильно откинулся на подушки, словно его голова была слишком тяжелой.

Тесса, Уилл и Джем о чем-то шептались. Уилл держал Джема за руку. Магнус еще никогда не видел, чтобы к Безмолвному брату кто-то так прикасался – запросто и по-дружески. От этого он ощутил внутри боль, и вдруг увидел, что такая же боль отражается и на лице Джеймса.

Магнус быстро пересек комнату и встал на колени в изголовье дивана.

– Взгляни на них, – прошептал Джеймс. – Посмотри, как они любят друг друга. Раньше я думал, что так должны любить все. Как в сказках. Мне казалось, что любовь должна быть добра, великодушна и щедра.

– А теперь? – спросил колдун.

Джеймс закрыл золотистые глаза и отвернулся. Магнус увидел кончик руны парабатая, выглядывавшей из-под воротника. «Должно быть, она нарисована у него на спине, – подумал он, – над лопаткой, где у ангела растут крылья».

– Джеймс, – тихо произнес Магнус. – Когда-то у твоего отца была тайна, рассказывать о которой, как ему казалось, нельзя было никому на свете. Но мне он ее поведал. Я вижу, тебя что-то гнетет, ты что-то скрываешь. Если тебе есть что сказать, даю тебе слово, что сохраню все в секрете и, по возможности, помогу тебе.

Джеймс снова открыл глаза. Колдуну показалось, что в них появилась надежда.

– Я не такой, как отец, – сказал юноша. – Не принимай мое отчаяние за скрытое благородство. Я страдаю не из-за кого-то, а из-за себя.

– Но почему? – разочарованно произнес Магнус. – Твоя мать была права, когда сказала, что ты всю жизнь был окружен любовью. И если бы ты просто позволил тебе помочь…

Лицо Джеймса внезапно замкнулось.

– Я дал себе слово, что никогда никому не скажу, – ответил он. – А помочь мне не может ни одна живая душа на всем белом свете.

– Джеймс, – растерянно произнес Магнус, удивившись сквозившему в голосе юноши отчаянию.

– Джеймс! – вскрикнула Тесса и подбежала к дивану.

Брат Захария наклонился к юноше, названному Джеймсом в его честь, и нежно погладил по голове тонкими музыкальными пальцами.

– Привет, дядюшка, – сказал Джеймс, не открывая глаз. – Я бы извинился перед тобой за беспокойство, но знаю точно, что твой приход сюда – самое волнительное событие за весь год, ведь у вас, в Городе костей, жизнь не бьет ключом, да?

– Джеймс! – резко бросил Уилл. – Не смей так разговаривать с Джемом.

«Можно подумать, я не привык к ужасному поведению Эрондейлов», – безмолвно изрек брат Захария.

– На мой взгляд, разница заключается в том, что отцу всегда было важно, что ты о нем подумаешь, – ответил Джеймс. – А мне нет. Но ты здесь ни при чем, дядюшка Джем. Просто мне наплевать на мнение других.

Магнус убедился в том, что у парня, как когда-то у Уилла, вошло в привычку показывать себя с дурной стороны, причем делал он это совершенно сознательно. Но он не сомневался, что ему не все равно, что о нем подумают другие. Он, должно быть, ерничает с какой-то целью.

«Знать бы только с какой», – прочитал его мысли Джем.

– Джеймс, это на тебя не похоже, – взволнованно произнесла Тесса. – Ты всегда был добрым, внимательным, заботливым. Что тебя беспокоит?

– А если меня ничего не беспокоит? – пожал плечами юноша. – Если я просто понял, что до этого мне было скучно. Разве я не могу просто заскучать? Вся эта учеба, вся эта латынь… Это же ужасно!

«В чутком отношении к окружающим нет ничего скучного».

– Вы все так говорите, – ответил Джеймс. – И почему – тоже понятно, ведь вы втроем любите друг друга и каждый из вас из кожи вон вылезет ради другого. Очень мило с вашей стороны, что вы обо мне так беспокоитесь. – Он перевел дух и улыбнулся, но тоски в его улыбке было больше, чем веселья. – Поверьте, мне не хочется вас огорчать.

Тесса с Уиллом обменялись отчаянными взглядами. Магнус едва ли не физически ощутил их тревогу.