Хроника революции - [6]

Александра Федоровна - Николаю П, 25 февраля 1917 г.,: "8°, легкий снежок, пока сплю хорошо, но несказанно тоскую по тебе, любовь моя. Стачки и беспорядки в городе более, чем вызывающи (посылаю тебе письмо Калинина4 ко мне). Оно, правда, немного стоит, т.к. ты, наверное, получишь более подробный доклад от градоначальника. Это - хулиганское движение, мальчишки и девчонки бегают и кричат, что у них нет хлеба - просто для того, чтобы создать возбуждение, и рабочие, которые мешают другим работать. Если бы погода была очень холодная, они все, вероятно, сидели бы по домам. Прежде всего твори свою волю, мой дорогой. Только что поставила свечку у Знаменья. Устала после приемов. Разговаривала с Апраксиным и Бойсманом. Последний говорит, что здесь необходимо иметь настоящий кавалерийский полк, который сразу установил бы порядок, а не запасных, состоящих из петербургского люда. Гурко не хочет здесь держать своих улан, а Гротен говорит, что они вполне могли бы разместиться".

Донесение охранного отделения. "Вызванные в помощь полиции войска, хотя и не выказывают сочувствия демонстрантам, но не оказывают и устрашающего воздействия на участников уличных беспорядков".

Указ Николая П. "На основании статьи 99 Основных Государственных законов повелеваем: занятия Государственной Думы и Государственного Совета прервать 26-го февраля сего года и назначить срок их возобновления в зависимости от чрезвычайных обстоятельств. Правительствующий Сенат не оставит к исполнению сего учинить надлежащее распоряжение. На подлинном Собственною Его Императорского Величества рукою подписано "НИКОЛАЙ". В Царской Ставке. 25-го февраля 1917 г. Скрепил: Председатель Совета Министров князь Николай Голицын".

Донесение осведомителя охранки о заседании Петербургского Комитета большевиков 25 февраля 1917 г.: "Петроградская организация социал-демократической рабочей партии в течение двух дней происходивших в Петрограде волнений решила использовать в партийных целях возникшее движение и, взяв руководительство участвующих в нем масс в свои руки, дать ему явно революционное направление".

Донесения охранного отделения: Суворовский участок. Около 8 часов утра у дома № 5 по Косой линии толпа набросилась на городового Франца Ваха, 53 лет, и, избив его, отняла у него шашку и револьвер "Наган". У него оказались рассеченные раны на правой стороне лба, на левой брови и на нижней губе, а также выбиты 2 зуба. Первый участок Выборгской части. Около 10 часов утра огромная толпа в несколько тысяч человек продвигалась по направлению к Александровскому мосту с целью проникнуть в город. Навстречу этой толпе с полусотней казаков и городовыми конной стражи выехал полицмейстер пятого отделения полковник Шалфеев, который, устроив у Симбирской ул. заслон из казаков и конных городовых, подъехал к толпе и предложил ей разойтись. Здесь толпа набросилась на него, стащила с лошади и стала наносить ему удары ломиком и толстой палкой, причинив ему перелом лучевой кости правой руки, раздробление переносицы и несколько повреждений кожных покровов на голове. Поднятый городовыми полковник Шалфеев в тяжелом состоянии доставлен в военный госпиталь. Та же толпа набросилась на чинов конно-полицейской стражи, кинувшихся на выручку полицмейстеру, причем какой-то человек атлетического сложения поднял над головой вахмистра конной стражи Лисина большой лом с целью нанести удар, но Лисин выхватил револьвер, ударил им в лицо злоумышленника и свалил его с ног. В то же время из толпы стреляли и бросали разными тяжелыми предметами в конных городовых, которые также ответили выстрелами. В то время, когда из толпы раздались выстрелы, оказавшийся на панели у дома № 11 по Нижегородской ул. городовой первого участка Выбогской части Москалев, видя, что ему из толпы не выбраться, вошел в ворота этого дома. Вбежавшие вслед несколько рабочих побили Москалева и отобрали у него шашку и револьвер".

Утром волынцев снова привели на Знаменскую площадь. Цуриков уехал, и вместо него ротой командовал капитан Машкин. Тут же вертелись два прапорщика из пажеского корпуса (солдаты называли их "идиотами") Вельяминов-Воронцов и Ткачура. Выставили часовых, а роту опять развели по подвалам. В одиннадцать часов прибежал вестовой Машкина с приказом строить роту. Каждый прапорщик вывел полуроту. Капитан осуществлял общее руководство операцией по борьбе с внутренним врагом. Демонстрация с красным флагом подошла к памятнику. Один из молодых солдат, взятый из деревни, закричал: - Вашекородие, оратор речь говорит! Тимофей Кирпичников бросил ему: "Тихо, серенький", - таким тоном, по которому нельзя было понять, осуждает он то, что солдат высовывается без приказа, или то, что доносит офицеру.

Донесение охранного отделения Первый участок Московской части. На углу Лиговской улицы и Лиговского переулка демонстранты отняли револьвер у городового Шиш.

Воронцов посмотрел на Александра Ш полупьяными глазами и предложил Машкину: - Надо разогнать. Капитан засмеялся, с любопытством глядя на прапорщика. Кирпичников подошел к офицерам: - Разрешите мне одному сходить. Машкин отвернулся. Воронцов удивленно сказал: - Тебя убьют. - Никак нет. Воронцов повернулся к Машкину, повторил: - Надо разогнать. - Валяйте, прапорщик, - нехотя разрешил Машкин.