Хроника частной жизни - [49]

Оборотная сторона этой медали коснулась Нины в самый неподходящий момент ее жизни в лице,как обычно бывает, чаще всех сочувствующей ей сотрудницы завода,где она заве-дывала санчастью.Сотрудница эта,возьми да и начни,выражая томное сочувствие, выспрашивать у нее что да как,да почему так долго ее не было видно.А Нина,излучая радость такой ее подозрительности,к тщеславию следовательницы этой сооб-щила,что болела да выздоровела,пока без могилы обошлась,а дальше как знать,но что родная власть определила ей пенсию по инвалидности. Хотя,разумеется,понимала всю проблема-тичность получения пенсии по инвалидности в системе,где она не одну пятилетку проработала председателем ВТЭКа,и не собиралась подавать документов на ее оформление, зная, что женский коллектив ВТЭКа в первую очередь смотрит на цвет лица претендента на пенсию,если же он даже и развалина,но цвет лица у него лучше,чем у них,то и не видать таковому ивалидности,если бы даже определено ему было Богом жить только до следующего утра.Результаты такого собеседования превзошли все ожидания.Собес почти полгода вызывал Нину для дачи объяснений.Но тщетно.Она туда не ходила.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ

Но если силы убавляются страданием,то последним куется мудрость осознания жизни.Алексею к этому времени испол-нилось пятьдесят лет. Материальное положение семьи Нины улучшилось в результате назначения Алексея не простым инженером завода,а главным,что не изменило его рабочего ритма,но дало возможность самой Нине от перенесенных тяжелых болезней сделать перерыв в работе бесконечного числа нагрузок,очевидно выверенных трудоднями повинности.

Это вовсе не означало,что число страдальцев,жаждущих утешения и в боли,и в духе,к ней уменьшилось.Вовсе нет.Как раз число таких лиц только увеличивалось.И она сама никог-да и никому из приходящих к ней не отказывала,то ли соб-людая клятву Гиппократа,то ли осознавая,что,будучи врачом от Бога,она и не может поступать иначе.Охваченное спазмой вещество ее тела продолжало доставлять ей страдания, пре-вращая печень в тонкую сыпь гроздьев воспаленных клеток, вызывая то высокую температуру,то страшные боли,то испе-пеляющий зуд кожи.Но эти ужасающие страдания имели одновременно наглядно-смысловой рисунок духа,отверждав-шегося даже не в жизни материи самих страданий,а скорее всего в снах,удивительная яркость и глубокая содержатель-ность которых придавали ее сознанию в реальной жизни некую недилимую индивидуальность,позволяющую преодоле-вать ей всю систему страшных мучений плоти и вызывавших веселость духа,ровность настроения и теплоту чувств к ближ-ним.Люди тянулись к ней,обретая в беседах духовное равно-весие в той удивительной системе жизни событий,которые походили на цветной калейдоскоп рисунков,воспринимаемый окружающими люди в их дальтонизме мировоззрения как не-что невообразимо серое,но как бы чувствуя,что на самом деле жизнь совсем иная, требовали разъяснения той серости бу-ден,которые есть сгустки красок в их тонах и полутонах,где запахи жизни будят память,а вкус чистой воды имеет все признаки не только вкуса,но и привкуса.И если события ее жизни,казалось,замедляли темп следования,то антиномическая природа ее духа уяснялась ей самой в природе множества как вовсе на парадоксальная.В этом беге своего духа,который ни-сколько уже не нуждается ни в чем,но все уже умеет и пос-тигает,участвует покой,но не есть покой сам по себе,в кото-ром сущность окутана тьмой,а,наоборот,лоснящийся свет про-зрения измеряет себя наощупь своим мерящим перстом.Это самоотождествленное различие в картинности образов снов пе-реходило у Нины в нестановящуюся во времени струю собст-венного я как завершенной индивидуальности.Поэтому жизнь окрест нее,которая не ласкала,а сверлила в своей будничнос-ти,оставалась ей интересной и не требовала как у Алексея полного и бесконечного погружения в одно дело-изнуряющую работу,но раскрывало ей свободную перспективу,в которой общение с детьми и интерес к их жизни,чтение книг и театр приносили ей радость собственной мысли и наслаждение от наблюдения за жизнью детей,воспитывающих собственные чу-вства на оселке юношеского пространства,где мера ошибки еще может быть исправлена ее опытностью видения жизни.

Время жизни в черном негативе событий Нины постепенно смещалось,обретая светлые черты позитива. Семья, духовная и материальная зрелость в разных естествах тончай-шего синтеза колес ритма событий обретают реальность,и, наконец, после десятилетий изнурительного труда в государстве,положившем на алтарь отечества свои обязательства о благе народа и поп-равшем эти блага в той его части,которая касалась не класса,а наработанной прослойки нового общества– советской интел-лигенции,не отягченной общественной работой,но в пламени вздутого костра новой жизни, растратившей и здоровье, и саму жизнь в служении новому обществу,наконец-то Нина и Алек-сей вместе едут сначала в Москву.Алексей конечно же зани-мается делами предприятия в министерстве.Нина свое свобод-ное время проводит в театрах и на концертах,чьи постановки и представления в при-чинной связи времени и пространства как бы соединяют воедино случайно и мгновенно все пере-житое в совместной жизни с Алексеем в некоторый ряд счас-тья в своей безмерности неразличимого “вчера” от “завтра”,и это состояние, увлекаемое пылом женственности и страстной веры во все же наступающее лучшее недалеко,делает ее бес-конечно счастливой, и это передается Алексею, который, ино-гда,выбирает миг и для театра,и концерта.Они как бы вновь переживают время своей молодости и увлеченности друг другом в картине, где логика и строй разума кончается и ус-тупает место страсти,где слепки древних душ губами вводят в суть смысла жизни,не требуя пропуска Кремля,оставляя за порогом воспитание чувств,застилающих мрак всесовершенной и целостной сущности бытия.