Христовы колокольчики - [13]
Однажды у Дементьевых обедали гости. Вместе со взрослыми за столом сидели и Адя с Микой. Кто-то из гостей рассказывал про одну старую даму — общую знакомую. Ей доктор сказал, что ее болезнь неизлечима и она скоро может ослепнуть. Сидящие за столом сочувствовали ей и очень жалели больную. Адя не выдержал и неожиданно для всех выпалил:
— Если бы она попросила Иисуса Христа, то Он сделал бы ее зрячей!
Гости расхохотались, а отец покраснел. Виктору Александровичу было стыдно и он очень рассердился на Адю. Он, ничего не сказав, встал из-за стола, взял Адю за руку, вывел в другую комнату и сказал:
— Сколько раз я тебе говорил: не болтай пустяков, а ты не только перед домашними не молчишь, а еще перед посторонними меня так конфузишь!
С этими словами Виктор Александрович открыл дверь темного чулана и, толкнув туда Адю, запер его на ключ.
Вернувшись, отец сказал:
— К моему великому сожалению и досаде, он достал, наверное, какую-то книжонку и начитался ее. А так как он сильно впечатлительный, то теперь сильно поглощен этим. Такая досада! Весь мой план воспитания разбит...
— Но вы строгими мерами, грозами и запрещениями сделаете его мучеником и уж нисколько не разубедите его! Самое лучшее — отнестись к этому увлечению равнодушно. Поверьте, он сам скоро забудет. Что-нибудь новое заменит мальчику это увлечение, а потом он сам будет над собой смеяться.
Такого рода рассуждения велись по поводу Адиной выходки за столом.
— Неужели ты его оставишь без обеда? — с беспокойством спросила Раиса Ивановна.
— Он потом может в детской поесть, — ответил Виктор Александрович.
После обеда, когда все гости перешли в гостиную, отец выпустил Адю, сказав:
— Иди к няне, она даст тебе покушать.
Адя весело побежал в комнату и крикнул:
— Няня, за Иисуса я сидел в темнице!
— Вот видите, как скоро наши слова оправдались! — воскликнул кто-то из гостей, услышав Адины слова.
Скоро Виктору Александровичу понадобилось ехать за границу по делам. Он собрался, распрощался с домашними и поехал.
Раиса Ивановна знала, сколько времени потребуется, чтобы доехать до морского порта, оттуда, перед отплытием парохода, муж пришлет телеграмму. Уже не первый раз делал он такие путешествия, и поэтому она была спокойна.
Действительно, как всегда, телеграмма пришла в свое время. В ней он сообщал, что доехал благополучно и пишет, уже сидя на пароходе: „Мы отчаливаем через пять минут!“
В эту же ночь поднялся сильный ветер. В саду сильно шумели деревья. Они так качались и гнулись, что казалось, вот-вот поломаются. Раиса Ивановна не могла спать. Представляя, как муж на море терпит качку и, наверное, сильно страдает морской болезнью, переживала за него.
К утру ветер не утих, а еще больше усилился. Получив газеты, Раиса Ивановна прочла в них, что вчерашняя буря много наделала бед: сорвала с домов крыши, в садах и рощах поломала и вырвала с корнем много деревьев, а рыбачьи лодки унесла в море.
Прочтя это известие, она встревожилась еще больше. Уже вечером, сидя в гостиной, Раиса Ивановна дала волю слезам.
Адя пришел проститься с мамой перед сном и, увидев ее в слезах, спросил:
— Ты почему плачешь, мама?
В это время сильный ветер бушевал в саду.
— Слышишь, Адя, какой страшный ветер? А папа на море. Не случилось бы что с ним! — она зарыдала.
Адя влез на стул, обнял мать и стал целовать не зная, как утешить ее. Но вдруг он, точно что-то вспомнил, быстро соскочил со стула и, вставши на колени, стал молиться вслух:
— Господи! Бог сильный и всемогущий! Я верю, что Ты имеешь власть остановить бурю. Ты можешь сделать, что хочешь. Сохрани папу, чтоб с ним ничего не случилось! — Адя заплакал, говоря эти слова, и сквозь слезы повторил: — Господи, сохрани папу ради Иисуса Христа! Аминь.
Когда он окончил, Раиса Ивановна тоже сказала:
— Господи, сохрани Виктора!
— Не плачь, мама, мы помолились, и Господь папу сохранит. Он добрый и все может сделать, — сказал Адя, поцеловал мать и пошел спать.
Раиса Ивановна почти всю ночь не могла уснуть. При каждом порыве ветра она вздрагивала и грустными глазами смотрела в темноту сада.
К утру буря утихла. Когда принесли газеты, она сразу же принялась их читать. Там сообщалось, что причинила буря в эти дни. Она сделала много бед на море, разбила несколько судов. Пассажирский пароход „Д“, идущий по морю, погиб. Из пассажиров почти никого в живых не осталось.
Раиса Ивановна выронила из рук газету и зарыдала так громко, что было слышно во всем доме. Адя, услышав плач, сразу же прибежал:
— Мама, мама, что случилось?
— Читай, — едва смогла она сказать сквозь слезы.
Он взял газету и внимательно прочел вслух:
— „Пассажирский пароход „Д“ погиб; из пассажиров почти никто не остался в живых“. Значит, кто-то спасся. Это папа, это папа! Мы молились, и Бог его сохранил!
— Ах, Адя, утопающий за соломинку хватается, так и мы с тобой, — сказала Раиса Ивановна и ушла в спальню.
Она не вышла к обеду и никого не впускала к себе.
Поздно вечером ей подали телеграмму. Судорожно и торопливо она развернула ее: „Пароход „Д“ погиб, я жив. Письмо следует".
— Виктор! — радостно воскликнула она и побежала к няне. — Виктор жив! — кричала она и махала телеграммой.
