Христианство и религии мира - [2]
По мнению Г. Хмелевского, в израильской религии следует различать четыре периода, каждый из которых был своеобразным отражением определенного этапа общего социального развития израильского народа. И лишь на завершающем этапе можно говорить о четко выраженном монотеизме иудейской религии.
Очень интересно и на большом историческом материале прослеживает автор изменение социального содержания и социальных функций представлений о богах. В эпоху зарождения ранних классовых обществ в Месопотамии, Египте и Индии боги, как правило, олицетворяют природные стихии: воду, землю, небо, огонь. Древний земледелец обожествлял прежде всего те силы и стихии, которые играли важнейшую роль в его жизни, от которых зависело его существование. В дальнейшем, по мере развития классового общества, образы традиционных богов подвергаются известному переосмыслению. Они все больше становятся олицетворением определенных социальных сил и явлений. Так Озирис из бога умирающего и воскресающего зерна становится богом, олицетворяющим человеческие страдания, богом — судьей загробного царства. У римлян Марс, вначале бог весенней растительности, покровитель возделанных полей, с течением времени становится богом войны. Такие же явления наблюдаются и в других религиях. Г. Хмелевский показывает, таким образом, что в классовом обществе религия приобретает новые социальные функции: она становится важным средством освящения и закрепления существующего эксплуататорского общества.
Значительное место в книге Г. Хмелевского, как уже говорилось, занимает история иудаизма. В этой связи автор подробно анализирует Библию. Доказательно критикуя апологетическое и некритическое отношение церковников к библейскому тексту, автор в то же время рассматривает Библию как один из важных исторических источников. Как известно, историческая достоверность многих библейских сказаний до сих пор является предметом научных дискуссий. Так, наука не располагает какими-либо свидетельствами «египетского плена» евреев, их «исхода» из Египта, существования Моисея как исторической личности и т. п. Хмелевский при изложении этих вопросов избегает каких-либо поспешных и категорических выводов. Он справедливо полагает, что подобные выводы могут быть сделаны лишь на основании бесспорных фактов, которыми наука пока не располагает.
Для советского читателя книга Хмелевского интересна еще и в том отношении, что в ней используются польские книги, написанные как современными богословами и церковниками, так и учеными-атеистами. Советский читатель пока почти не знаком с атеистической литературой, изданной в Польше в последние годы. А между тем в этой области польскими исследователями сделано немало интересного.
До сих пор речь шла о достоинствах книги «Христианство и религии мира». Но она не лишена и недостатков. Отдельные положения автора носят весьма спорный характер.
Наибольшее число возражений вызывают первые две главы книги, посвященные религиям первобытной эпохи.
Не совсем ясно, прежде всего, отношение автора к различным первобытным культам. Можно ли их считать формами религии или нет? Четкого ответа на этот вопрос мы у автора, к сожалению, не находим. Но многие его высказывания дают основание думать, что магия, фетишизм, тотемизм и иные виды первобытных верований рассматриваются им лишь как близкие к религии, но не религиозные явления. Так, например, говоря о магии, Г. Хмелевский пишет: «Магия и магические обряды — это еще не религия. Выведение зачатков религии только из магических обрядов — это упрощение». И далее: «Установлено, что у многих ныне изучаемых народов магия и религия тесно переплетаются между собой, у других же они как бы сосуществуют параллельно». Такие же высказывания мы находим в отношении тотемизма, фетишизма и других форм первобытных верований.
Чем же обосновывает Г. Хмелевский отделение первобытных культов от религии? Ответ мы находим на стр. 53, где говорится: «…Нельзя ни анимизм, ни магию, ни даже тотемизм, признать религиями, так как они не соответствуют трем кардинальным требованиям каждой религии: наличие божества, культа, организации».
Попробуем разобраться в этом доводе Г. Хмелевского. Что касается культа и организации, то присутствие этих признаков религии в первобытной магии, анимизме, фетишизме и т. п. не подлежит ни малейшему сомнению. По-видимому, Хмелевский понимает религиозный культ слишком узко, сводя его лишь к умилостивительному («пропициальному») культу, т. е. к обрядам, призванным воздействовать на сверхъестественные существа, наделенные сознанием и волей. Но исследования многих ученых (в особенности советского этнографа С. А. Токарева) убедительно показали, что магический обряд не следует принципиально отделять от умилостивительного (например, молитвы). В ряде случаев они сливаются и переплетаются. Любой вид религиозного культа, в том числе и магия, тотемизм и т. п., невозможен без определенной организации верующих. Г. Хмелевский ошибается, когда связывает возникновение организации, как признака религии, с появлением профессиональных жрецов. Надо различать два разных вопроса: 1) вопрос о существовании специфических взаимоотношений между первобытными членами общины, совместно участвующими в культовых действиях, т. е. вопрос о наличии организации верующих как обязательной стороны всякого культа; 2) вопрос о выделении лиц, специфическими общественными функциями которых явилось отправление религиозного культа, т. е. вопрос о возникновении особой профессиональной религиозной организации. Без организации верующих невозможно отправление религиозного культа, а значит, невозможна и религия. Профессиональная же религиозная организация— церковь — возникает лишь в условиях классового общества.
В агитационной брошюре разоблачается Национал-Социалистическая Немецкая Рабочая Партия как политическая партия крупного германского финансового капитала — империалистической буржуазии. Автор выявляет и описывает основные вехи истории фашизма в Германии.
Книга представляет собой результат многолетних исследований автором, одного из сложнейших периодов истории Древнего Рима. В ней рассматриваются те аспекты социально-политического развития Римской империи в III в. н. э., которые являются предметом спора современных антиковедов. На основании свидетельств исторических источников автор показывает роль важнейших политических институтов римлян — сената и армии — в социально-политической жизни римского государства в III в. н. э., пытается решить вопрос о правомочности утверждении антиковедов относительно провинциального сепаратизма в империи в кризисный век ее истории, предлагает новую трактовку ряда теоретических аспектов проблемы кризиса III века в Римской империи.
Книга отечественного ученого-антиковеда, доктора исторических наук, профессора М. Г. Абрамзона является первым в современной историографиии обстоятельным исследованием, посвященным более чем двухсотлетней истории организации римской провинции в одной из областей Малой Азии — Киликии. В период со II в. до н. э. по I в. н. э. эта область играла чрезвычайно важную роль в международных отношениях на Ближнем Востоке и занимала особое место в системе владений Рима. Опираясь на богатый фактологический материал — сведения античной традиции, данные эпиграфики, археологии и особенно нумизматики, — автор подробно реконструирует все перипетии исторических событий, происходивших в Киликии в эпоху «мирового владычества» римлян.
Книга "Под маской англичанина" формально не является произведением самого Себастьяна Хаффнера. Это — запись интервью с ним и статья о нём немецкого литературного критика. Однако для тех, кто заинтересовался его произведениями — и самой личностью — найдется много интересных фактов о его жизни и творчестве. В лондонском изгнании Хаффнер в 1939 году написал "Историю одного немца". Спустя 50 лет молодая журналистка Ютта Круг посетила автора книги, которому было тогда уже за 80, и беседовала с ним о его жизни в Берлине и в изгнании.
В интересной книге М. Брикнера собраны краткие сведения об умирающем и воскресающем спасителе в восточных религиях (Вавилон, Финикия, М. Азия, Греция, Египет, Персия). Брикнер выясняет отношение восточных религий к христианству, проводит аналогии между древними религиями и христианством. Из данных взятых им из истории религий, Брикнер делает соответствующие выводы, что понятие умирающего и воскресающего мессии существовало в восточных религиях задолго до возникновения христианства.