Христиан Вольф и философия в России - [11]

В практической философии, основанной на анализе способности желания и воли и посвященной учению о благе и пользе, Вольф также различает чистую или рациональную и эмпирическую или прикладную части. К первой он относит естественное право как науку о всеобщих основаниях морали, политики и права, которая в качестве отдельных дисциплин включает в себя этику или философию морали (рассматривающую правила морали, как принципы свободного применения человеком законов природы для достижения добродетели и счастья) [см. 8], политику и право (посвященные анализу общественной жизни людей, а также учению о государстве, праве и законах гражданского общества) [см. 9] и экономику (где рассматриваются хозяйственные связи и отношения между людьми). В эмпирической части практической философии рассматриваются конкретные правила и формы деятельности и поведения людей в различных сферах его индивидуальной и общественной жизни — семейной, хозяйственно-экономической, социально-политической и т. д.

Мы не будем здесь специально останавливаться на практической части вольфовской философии, а также на эмпирических или прикладных дисциплинах его философии, которым он посвятил огромное число работ. В содержательном плане они носят преимущественно заимствованный или вторичный характер и представляют исключительно исторический интерес, а главное, мало что добавляют к основным принципам и установкам, выработанным Вольфом в метафизике, анализом которой мы в основном и ограничим рамки нашего исследования. Следует, впрочем, отметить, что именно эти работы, посвященные конкретным дисциплинам, хотя и не отличались оригинальностью и новизной, однако пользовалась наибольшей популярностью и сыграли весьма важную роль в распространении идей просвещения и научного образования не только в Германии, но и далеко за ее пределами, в том числе и в России, о чем читатель сможет получить достаточно полное представление из других материалов данной книги.

Особое место в составе вольфовской систематики занимает логика: он предпосылает ее метафизике в качестве необходимой пропедевтики, в ней, а также в математике он усматривает образец научности и надежного применения рассудка, ищет достоверные методы и принципы философского познания и построения системы метафизики [4, § 25]. Правда, что касается математики, то хотя Вольф и посвятил ей целый ряд специальных работ, тем не менее в самой «Метафизике» его апелляции к математическому методу и геометрическим доказательствам оставались преимущественно словесными и, в отличие от логики, практически никак не проявлялись даже во внешней форме ее построения.

Логика же действительно пронизывает все части и разделы его метафизики, исполняя функцию ее конституирующего и системообразующего фактора и во многом играет роль ее общетеоретического и методологического фундамента. Не случайно именно трудами по логике начинались циклы работ как немецкого, так и латинского периодов его творчества, причем в этих работах Вольф не ограничивался рассмотрением лишь традиционных логических вопросов, но стремился выработать в них своеобразную программу своей будущей метафизики и философской системы в целом [см. 5 и 5а]. Поэтому в последующем изложении нам так или иначе придется обращаться к проблемам логики и к тем многообразным теоретико-методологическим функциям, которые выполняют ее принципы и законы в различных частях «Метафизики» и в разных узловых моментах ее систематического построения.

Вместе с тем и в составе логики как самостоятельной дисциплины или науки о принципах и законах человеческого мышления Вольф также различает теоретическую и прикладную части: первая исследует общие логические формы мышления — понятия, суждения и умозаключения, вторая рассматривает эти формы в качестве способов или инструментов познания, связанных с данными чувств и опыта либо направленных на открытие истины или ее «изобретение» (ars inveniendi). Следует отметить, что многие понятия и вопросы, входящие в компетенцию формальной логики, Вольф не только рассматривает в составе онтологии, рациональной и эмпирической психологии и т. д., но и включает в логику многие конкретные и содержательные понятия — эмпирические представления, метафизические, онтологические и даже теологические принципы, далеко выходящие за пределы собственно логической проблематики. В то же время при обсуждении как самых общих вопросов метафизики, так и вполне конкретных вопросов и понятий частных или специальных дисциплин Вольф постоянно, зачастую назойливо и явно избыточно апеллирует к логическим правилам и понятиям, не говоря уже о том, что он дает спекулятивно-метафизическое истолкование логическим законам противоречия и логического основания, наделяя их онтологическим статусом первых оснований познания и бытия.

Необходимо, однако, учитывать то обстоятельство, что одной из причин такого рода смешения и неправомерной подмены эмпирических и логических понятий и принципов в значительной степени было натуралистическое и психологическое понимание самой логики, ее сращенность с обыденным или естественным языком, что было характерно для всей докантовской философии Нового времени. Напомним в этой связи, что понимание логики как общей науки о формах и правилах мышления, не имеющих отношения к его содержанию и служащих всего лишь необходимым, но недостаточным условием для его познавательного применения, впервые удалось осознать и четко выразить только Канту [см.: 27.