Хранительница тайн - [65]

Долли перевернулась на живот и вытянула из-под кровати дневник. Кто бы мог подумать, какой полезной окажется «Книга молодой хозяйки», подаренная матерью, ведь бумага в военное время ценилась на вес золота. Туда-то, поверх рецептов и полезных советов, она вклеивала вырезки из журнала «Леди». Долли принялась листать книгу, сравнивая наряды знаменитостей с платьями из гардероба леди Гвендолен, пока не наткнулась на фотографию Вивьен на благотворительном вечере в отеле «Ритц». Долли задумчиво обвела пальцем очертания платья из тончайшего шелка, вспоминая наряды в шкафах наверху. Что-то подшить, что-то отрезать… Долли заулыбалась, воображая, как гордо будет вышагивать по улице, направляясь на чай к Вивьен Дженкинс.

Три дня спустя леди Гвендолен, отложив мешочек с конфетами, велела Долли задернуть шторы и оставить ее одну – ей хочется вздремнуть. Было начало четвертого, и Долли не пришлось просить дважды. Она оставила старую даму мирно посапывать в тишине, быстро переоделась в желтое платье, висевшее наготове в спальне, и выбежала из дому.

Стоя на верхней ступеньке лестницы, она представляла лицо Вивьен, когда та распахнет дверь и увидит ее, и благодарную улыбку, когда Долли предъявит ей потерю. От нетерпения Долли едва ли не пританцовывала.

Она в последний раз поправила прическу и, пытаясь унять сердцебиение, позвонила в дверь.

Долли ждала, прислушиваясь к шороху шагов с другой стороны. Наконец дверь распахнулась, и незнакомый голос произнес:

– А вот и ты, дорогая…

От неожиданности Долли отпрянула. Перед ней стоял Генри Дженкинс – в жизни он был выше, чем на фотографиях, вальяжный и самоуверенный, как все важные персоны. В первое мгновение в выражении его лица Долли почудилось что-то недоброе, но она убедила себя, что виновато ее разыгравшееся воображение. Даже в мечтах Долли не могла представить себе, что они когда-нибудь встретятся. Генри Дженкинс служил в Министерстве информации и редко бывал дома днем. Долли открыла и снова закрыла рот – внушительная и грозная фигура мужчины подавляла.

– Слушаю вас, – произнес он.

Краснота его лица навела Долли на мысль, что Генри Дженкинс пьян.

– Вы за обносками? Мы уже все отдали.

– Нет, нет, извините, я пришла к Вивьен, то есть к миссис Дженкинс. – Долли взяла себя в руки. – Я подруга вашей жены.

– Понятно. – Генри Дженкинс явно ничего не понимал. – Подруга моей жены. И как зовут подругу моей жены?

– Долли, то есть Дороти. Дороти Смитэм.

– Что ж, Дороти Смитэм, вы не откажетесь войти?

Он отступил на шаг и сделал приглашающий жест.

Впервые за все то время, что она прожила на Кемпден-гроув, Долли оказалась внутри дома напротив. По планировке он ничем не отличался от особняка леди Гвендолен: лестница из холла на второй этаж, дверь налево. Однако здесь сходство кончалось. Убранство дома явно принадлежало нынешнему веку. Вместо массивной мебели из красного дерева – пустые пространства и острые углы.

Это было восхитительно: паркет, люстры со множеством трубок-подвесок из матового стекла, на стенах фотографии современных зданий, ярко-зеленый диван с перекинутой через подлокотник шкурой зебры. Так современно, так шикарно! Долли с трудом удерживалась, чтобы не раскрывать рот слишком широко.

– Прошу вас, садитесь, – Генри Дженкинс указал на кресло в форме раковины.

Долли послушно села и, прежде чем закинуть ногу на ногу, одернула подол. Внезапно она застеснялась своего платья. Здесь, посреди этой изысканной обстановки, оно выглядело музейным экспонатом. Вертясь перед зеркалом в гардеробной леди Гвендолен, Долли казалась себе верхом элегантности, теперь же ясно видела (почему, ну почему она не замечала этого раньше?), как все эти рюши и оборки разнятся со строгими линиями, которыми отличались платья Вивьен.

– Я бы предложил вам чай, – промолвил Генри Дженкинс, с очаровательной неловкостью теребя усы, – но мы уволили прислугу. Наша горничная воровала.

Он смотрел на ее ноги. Долли зарделась, робко – как-никак Генри был мужем Вивьен – и польщенно улыбнулась.

– Как жаль, – сказала она и добавила, повторяя слова леди Гвендолен: – Нынче хорошей прислуги днем с огнем не сыскать.

– Вы правы.

Генри Дженкинс стоял у огромного камина, выложенного черно-белой плиткой, и с недоумением взирал на Долли.

– Скажите, – наконец решился он, – где вы познакомились с моей женой?

– В столовой Женской добровольческой службы.

– Так вот как вы, женщины, развлекаетесь, – натянуто улыбнулся Генри.

Долли почудилось, что он не решается спросить о чем-то еще. Интересно, о чем. Не зная, что сказать, она улыбнулась в ответ.

– Возьмем сегодняшний день, – продолжил он, взглянув на часы. – Утром жена обещала, что вернется в два. Я пришел домой пораньше, хотел сделать ей сюрприз. Между тем на часах четверть четвертого, а о Вивьен ни слуху ни духу. Вероятно, ее что-то задержало, но я-то здесь при чем?

В его словах сквозило раздражение. Такой важный человек вынужден ждать, пока жена где-то прохлаждается!

– Вы договаривались встретиться? – неожиданно спросил Генри. Очевидно, ему пришло в голову, что Долли тоже недовольна опозданием Вивьен.

– Нет, нет, – вскинулась Долли, обиженная за подругу. – Она ничего не знает о моем приходе! Я принесла одну вещицу, которую она потеряла.