Хранители леса Александр Ефимович и Федор Александрович Теплоуховы - [12]

. Виды образуют огромное количество помесей, причем не только двойных или тройных, но даже и таких, в которых «течет кровь» пяти-шести видов. Как не заинтересоваться такой группой растений!

И в багаже возвращавшегося на родину молодого лесовода лежали сотни листов с аккуратно расправленными соцветиями и листьями ив. Федор Теплоухов вез домой гербарий Виммера, крупного специалиста по ивам, в гербарии было около трехсот форм. В дальнейшем, где бы Федор Теплоухов ни оказывался, везде он собирал и исследовал ивы.

В годы пребывания студентом Петровской академии он много занимался ивами Подмосковья и за счет их удвоил свой гербарий. Вместе с главным садовником академии датчанином Рихардом Ивановичем Шредером, тоже большим любителем ив, Теплоухов заложил обширный салицетум. Так назывался питомник-сад из ив, ив самых разнообразных.

На Урале лесовод Теплоухов использовал все возможности для сбора и изучения любимых растений. В 1876 году представилась ему возможность совершить вместе с горными инженерами путешествие по реке Косьве. Поездка, по его словам, была чрезвычайно интересной и закончилась восхождением на одну из самых высоких вершин Среднего Урала — Косьвинский Камень. Сообщая об этой поездке своему другу Линдеману, Теплоухов писал, что собрал много ценного, в частности «десять видов альпийских ив» (из письма от 29 января 1877 года).

Так за сравнительно короткое время Теплоухов создал громадный гербарий ив. В его рабочем кабинете под гербарием буквально ломились полки. Собранный материал тщательно изучался. В саду при квартире Федор Александрович экспериментировал. Здесь он разводил ивы и применял искусственное опыление этих растений, получал новые формы. Ф. А. Теплоухов стал крупным знатоком важной группы растений. Известный советский ботаник Н. И. Кузнецов поставил Ф. А. Теплоухова в один ряд с крупными ботаниками-саликологами[9] мира. Современники Ф. А. Теплоухова справедливо называли его «лучшим специалистом по ивам».

К нему, превосходному знатоку ив, обращались за помощью многие любители природы и ученые. Почта, приходившая в село Ильинское на Обве, пестрела штемпелями: «Петербург», «Москва», «Упсала», «Бреслау», «Будапешт»… Была корреспонденция даже из-за океана.

Москвич ботаник-самоучка А. Н. Петунников готовил «Критический обзор московской флоры» для «Трудов» Петербургского общества естествоиспытателей. Теплоухов помог ему в описании московских ив, и работа появилась в свет.

Профессор Томского университета, впоследствии академик, С. И. Коржинский просил проверить, правильно ли он определил ивы, собранные им в Казанской, Вятской, Пермской и Уфимской губерниях. Доцент Киевского университета Н. В. Цингер обращался с просьбой определить ивы, которые он собрал в Тульской губернии и которые там использовались кустарями-плетельщиками. Исследователь флоры Средней Азии Б. А. Федченко просил определить ивы, собранные им в Тянь-Шане.

И Федор Александрович Теплоухов помогал — отвечал на письма, определял присланные растения, высылал свои образцы, а образцы эти, по словам А. Н. Петунникова, были «прочными устоями среди волнующегося моря».

В 1883 году Теплоухов отправил коллекцию ив и других растений пермской флоры в количестве 338 номеров Ботаническому музею Академии наук. Академик К. И. Максимович горячо поблагодарил Теплоухова за коллекцию, особенно за ивы. «Ивы — ваша специальность и собраны превосходно, — писал он 28 марта 1884 года. — Сказать об них что-либо не решаюсь. Род этот ныне в таком хаотическом состоянии, что я, право, не смею приступить к нему и весьма бы желал вашего личного присутствия для обозрения здешних материалов».

Ботаник, энтомолог, орнитолог

Теплоухов-ботаник известен не только как прекрасный знаток ив. Значительный интерес представляют его работы по елям.

Еще в 1868 году, во время поездки с геологом Бернгардтом Коттой на Алтай, он обратил внимание на отсутствие существенных различий между европейской (обыкновенной) и сибирской елями. Ели эти, указывал Теплоухов-студент, по существу не виды, как отметил ботаник Ледебур[10] а только разновидности. По возвращении в Москву начинающий лесовод выступил со статьей на страницах «Бюллетеня Московского общества испытателей природы».

Заинтересовавшись елями, Теплоухов продолжил работу с ними. В то время в Москве началась подготовка к Всероссийской политехнической выставке. Теплоухов вместе с несколькими другими лесоводами взялся за создание лесного отдела. В его распоряжение поступил материал по елям из пятнадцати губерний России, пришли посылки с шишками из Гродно, Смоленска, Ярославля, Уфы… Теплоухов изучил большой материал и еще более убедился в том, что европейская (обыкновенная) и сибирская ели различаются в основном только по длине шишки да форме края семенной чешуи: у европейской ели шишка до 12 сантиметров длины, чешуя с вытянутым, тупоусеченным, зазубренным концом, а у сибирской ели шишка до 9 сантиметров длины, чешуя по краю округлая. Разница так мала, что правильнее различать не виды, а разновидности: ель европейскую и ель сибирскую. На Урале встречаются формы промежуточные между ними, переходные. Их Теплоухов выделил в особую разновидность — уральскую ель. По материалам детального изучения елей Теплоухов сделал сообщение в Лесном обществе, в органе этого общества — «Лесном журнале» появился отчет. Теплоуховский материал о елях, о их систематике поднял важный вопрос — об объеме вида, вопрос, который волнует систематиков и сейчас. Теплоухов обоснованно выступил против дробления видов, которым, к сожалению, увлекаются некоторые ботаники и в настоящее время.