Хранитель Бездны - [82]

Оказавшись у огромной арки, сплошь увитой разнообразной зеленью, он не сразу сообразил, на что смотрит, а осознав, испытал укол давешнего страха. Перед аркой был установлен проволочный каркас, голый и свободный от вездесущей зелени, изображавший двух слонов, стоящих напротив друг друга с поднятыми хоботами. Должно быть, на этом каркасе когда-то росли однолетние цветы. Рядом с аркой находилось низкое одноэтажное здание с большой, полностью сохранившейся вывеской, поясняющей всем и каждому, что здесь находится террариум и выставка бабочек. Все стекла напрочь отсутствовали — заглянув внутрь, Андрей не увидел ничего, кроме пыльных стеклянных аквариумов.

За аркой начиналась аллея, сильно заросшая растениями, более всего напоминающими гигантские лопухи. В конце аллеи на белом постаменте была установлена скульптурная группа, изображающая льва с широко раскрытой пастью. Возле него мирно паслась крупная антилопа, под ногами у которой путался маленький ягненок. Рядом, спиною ко льву, вздыбился на задние лапы огромный косматый медведь — кусок его головы откололся и валялся рядом с постаментом.

Прочь от скульптурной группы разбегались дорожки — на некоторых из них все еще сохранились деревянные указатели. С этого места можно было увидеть несколько пустых клеток и высохший пруд, в центре которого находился фонтан, выполненный в виде огромного аиста.

Некоторое время он успокаивал себя: логика подсказывала, что зоопарк совершенно пуст, но подсознание упрямо твердило о безглазых скулящих тварях, что прячутся в кустах. И вправду, кусты шевельнулись и на мгновение у него остановилось сердце, но вместо чудовищного монстра на дорожку выпрыгнул еще один кот, черный, как смоль, и жирный настолько, что брюхо его курдюком раскачивалось при ходьбе. Кот посмотрел на Андрея с каким-то высокомерным презрением, язвительно мяукнул и комично потрусил прочь, размахивая животом.

Андрей все же решил не заходить внутрь пустого, залитого немилосердно припекающим солнцем зоопарка. Ему хотелось как можно скорее покинуть город и оказаться в более… обжитых местах.

Он прошел мимо небольшой площади, выложенной простыми бетонными плитами, на которой росли голубые ели. В центре ее расположилось двухэтажное здание с колоннами — почти неповрежденное, за исключением провалившейся крыши. Над большими двустворчатыми дверями, было написано: «Музей Фле…» Двери были распахнуты, и за ними в глубину здания уходил темный коридор — на полу красным языком распласталась ковровая дорожка, усыпанная сухой листвой. Андрей не стал останавливаться — ему все время казалось, что нужно уйти, уйти как можно быстрее, поскольку солнце в любой момент могло скрыться за плотным одеялом туч, а земля — в осклизлом мертвом тумане, порождающем чудищ. Но, против его ожиданий, солнышко все так же весело отражалось от уцелевших стекол, блики играли в небольших лужах, оставшихся, должно быть, после недавнего дождя. Деревья казались яркими, живыми, настолько, что на них, в прямом смысле слова, было больно смотреть — одуванчики желтыми веселыми глазками следили за ним с земли. Тут и там с ними соседствовали ромашки, лютики и даже тюльпаны: нежно-красные, желтые и белые — беспринципно росли вперемешку. Он видел заросли диких роз — красное на зеленом, цветы, подобные свежепролитой крови. Видел, как клен склонился над дикой вишней, усыпанной белым цветом, и о чем-то шептался с нею. Видел, как раскачивались ветви большой старой яблони, как скрипела древесина, недовольная, должно быть, жарой, и как солнечные зайчики гонялись друг за другом в ее ветвях. Мир напоминал ему живот давешнего кота — счастливый и беззаботный. В этом мире не было места ужасам. Здесь… все было хорошо.

Через несколько часов, порядком устав и проголодавшись, он начал подумывать о том, что идет не в том направлении. Плотная стена деревьев закрывала обзор, и он не видел ни одного ориентира, ни одного дорожного знака, ни одного знакомого здания — все только развалины той или иной степени живописности. В довершение ко всему, хотелось пить. Андрей начал уже поглядывать на вполне пристойно выглядевшие лужи с чистой прозрачной водой… но одернул себя. Не хватало еще лакать подобно собаке. Словно в ответ на его мысли, где-то вдалеке залаяла-завыла собака. Голос показался ему знакомым, но прежде чем он задумался, лай стих, уступив место привычному уже щебетанью птиц, почти невидимых в густой листве.

Он в задумчивости остановился, не совсем понимая, куда идти дальше. Дорога вилась вдоль зарослей деревьев, стоявших почти вплотную друг к другу. Подлесок был настолько густым, что любой, рискнувший прогуляться по нему, неминуемо переломал бы себе ноги. Справа тянулись развалины — проходы между зданиями были забиты горами сухой листвы и разнообразным мусором, за годы превратившимся в единую массу, состоящую из веток, каких-то металлических конструкций, кирпича, кусков черепицы и совсем уж непонятного хлама. Оставалось идти вперед или поворачивать назад, что неминуемо приведет его к луна-парку.

Андрей пожал плечами и пошел вперед, быстро, нервно, почти бегом. Несмотря ни на что, хорошее настроение не оставляло его — отчего-то он был абсолютно уверен, что вокзал окажется за следующим поворотом, если нет, то точно за следующим холмом.