Хранить вечно - [3]
Артемьев побил воблу об угол стола.
— Добрый у нас союз, — сказал он, — как у русского с французом. У одного есть что пожрать, у другого — выпить…
Тункин поморщился:
— Я не люблю грубых слов.
— Время грубое! — ответил Артемьев.
Выпили. Артемьев очистил воблу, пососал спинку, налил еще по полстакана. Себе разбавил. Тункин не разбавлял.
Выпили. Артемьев перегнулся через стол и шепотом сказал:
— А теперь рассказывай!
Тункин недоуменно уставился на Артемьева.
— Что можешь, что умеешь? Объясни! — продолжал Артемьев.
— Откуда спирт? — спросил в ответ Тункин.
Артемьев небрежно махнул рукой;
— Экспроприация!
Тункин хмыкнул и подставил стакан. Артемьев отодвинул штоф.
— Выпить не секрет! — твердо сказал он. — Выпьешь! Как дальше наш союз крепить? А? Что можешь, что умеешь?
— Все умею! — откликнулся на этот раз Тункин.
— Это хорошо! — одобрил Артемьев. — Я люблю, когда все умеют… Какая такая у тебя профессия?
Тункин тоже перешел на шепот:
— Стрелять умею… в копенку попаду!
— В коленку? — переспросил Артемьев. — Невелика цель!
— Крупнее цель — легче!
— А по крупной цели какая будет цена? — спросил едва слышно Артемьев.
Тункин вздохнул и опять покосился на штоф. Артемьев плеснул четверть стакана. Тункин выпил. Понюхал хвост от воблы, закусывать не стал.
— Бумажками не возьму! — сказал он тихо.
— Найдем желтопузиков.
Тункин кивнул головой. Артемьев сунул штоф в карман и мигнул Тункину на выход.
Вышли, остановились в подворотне. Артемьев тихо сказал:
— Сколько тебе посулили?
Тункин попятился, о Артемьев притянул его к себе за лацканы пальто.
— Чего? Чего это? О чем? — растерянно бормотал Тункин, пытаясь вырваться, но Артемьев крепко его держал, даже слегка встряхнул.
— Обмишулят тебя твои то, — продолжал Артемьев. — Всунут ассигнациями, где у них золоту бить!
— Чека? — по-щенячьи взвизгнул Тункин.
— Тише! Такие слона на ночь нельзя кричать!
— Ты не из Чека? — спросил он с надеждой.
— Мне про тебя говорили, что человек ты отчаянный и никак тебе здесь нельзя больше держаться! — напирал Артемьев. — Плачу золотом. Сколько?
— Дают тысячу.
Артемьев отпустил лацканы пальто и присвистнул:
— Только-то! Там тебе предназначалось больше! Кто перехватил? А? Этот…
— Шевров? — переспросил Тункин. — Шевров! Я так и думал… Сколько для меня у них?
— Две тысячи отхватил от твоего куса!
— А ты что дашь?
— Завтра… Встретимся здесь! Как стемнеет… В семь часов!
Тункин указал рукой на карман Артемьева.
— Давай штоф!
Артемьев сунул в руки Тункину штоф с остатками спирта.
— Теперь в разные стороны! — И вытолкнул Тункина из подворотни в переулок.
По ночной Москве сквозь метель рысью мчался лихач. Брызгала снежная пыль.
Снегопад вдруг кончился. Сразу посветлело, вынырнула на мгновение луна. Под полозьями визжал снег, заметно крепчал мороз.
Миновали Сокольнический парк, дорога пошла в гору.
— Дальше нельзя! Спугнем!
Артемьев подошел к дому. Затаил дыхание и приник ухом к углу окопного наличника. Не всякое слово разобрать можно, но все-таки услышал. Чей-то бас пробубнил:
— Хвостов за собой не привел?
Потом бормотанье, и вдруг вскрик, на этот раз голос Тункина:
— Обмануть меня хотите? Не выйдет! Мне все сказано! Надоели вы мне со своим Курбатовым! Где он? Я его спрошу!
Скрипнул пол, звук как будто бы от удара, что-то тяжело рухнуло на пол, и опять возглас Тункина:
— Прочь, купчишка! Пристрелю как собаку! Пристрелю тебя, лакейская душонка! Мне теперь до вас нужды нет! У меня есть люди! Клади деньги и убирайся! Я сам теперь все могу!
Раздался вновь короткий удар, металлический стук по полу, короткая борьба. Видимо, тот, с кем боролся Тункин, выбил у него из рук пистолет.
Артемьев в один прыжок подскочил к крыльцу и постучал. Три коротких удара, пауза, два с растяжкой. В доме затихли. Долгая стояла тишина. Артемьев не знал, может ли он еще раз постучать или повторным стуком нарушит условленный знак.
В сенях послышались осторожные шаги. «В валенки обут», — отметил для себя Артемьев. Шаги осторожные, по половицы шаткие. Звякнуло ведро. Конспираторы!
Бесшумно снят внутренний запор, дверь приоткрылась. Артемьев скользнул в сени.
В грудь ему уперся ствол нагана. Из темноты раздался голос Тункина:
— Это он!
— Тункин сказал правду! — ответил Артемьев. — Это я! Зачем, однако, шуметь? И убери наган, когда его вынимаешь — надо стрелять!
Басок ответил:
— И выстрелю!
— Сейчас не выстрелишь, а потому убери!
— Это почему же не выстрелю?
— Пока не узнаешь, кто и что я, стрелять не будешь!
— Из Чека?
Артемьев отодвинул плечом темную фигуру и шагнул в глубину сеней,
— Этот дурак, — сказал он, указывая на Тункина, — таскается по притонам и болтает… У него оружие есть?
— Его оружие у меня…
— Шевров? Человек не ответил.
— Слушай, Шевров! Тункин хвалился в притоне. Наш человек слышал его похвальбу. Случай вас спас, что ко мне это дело попало! Ясно? Или еще что-то не ясно?
— Это он! Он! — закричал Тункин. — Спроси у него, сколько вы от меня утаили?
— Вдвое больше! Всегда так бывает! — резко бросил Артемьев и, уже обращаясь к Шеврову: — Завтра облава и вас загребут! Такие вы мне не нужны!
— А какие тебе нужны? — настороженно вскинулся Шевров.
Артемьев сделал два шага, пощупал рукой дверную ручку, рванул дверь на себя и вошел в дом.
В центре повести следователь прокуратуры Осокин. Дело об убийстве комендантом фабрики своей жены н попытке самоубийства сначала представляете» несложным. Однако улики, внимательное изучение обстоятельств преступлении приводят к разоблачению бывшего эсэсовца и его наставника.В основе — реальное дело, которое было расследовано о начале 70-х годов.
Произведение «Твой час настал!» является неизданным и более поздним вариантом исторического романа «Остри свой меч», выловленным в глубинах Интернета. Роман «Остри свой меч» печатался в трех издательствах: «Книга» 1989 г., «Советская библиотека» 1990 г., «Воениздат» 1992 г.. В первом и втором издании роман состоял из трех отдельных книг. В третьем, по-видимому, также из трех книг, но под единой обложкой. Почему автор сменил название и добавил четвёртую книгу? Почему не переиздал вновь? Вряд-ли на эти вопросы сегодня можно получить внятные ответы.
С героем нового произведения Ф. Шахмагонова Никитой Алексеевичем Дубровиным читатель уже встречался на страницах повести «Хранить вечно», выпущенной издательством «Советская Россия» в 1974 году. Роман посвящен героической деятельности чекистов. В центре — человек сложной судьбы, участник белогвардейского заговора В. Курбатов. После встречи с Ф.Э. Дзержинским он принимает идеи революции и под руководством чекиста Алексея Дубровина отстаивает ее интересы в стане Колчака и за пределами Родины.В настоящей же книге рассказывается о деятельности Никиты Дубровина в годы войны и встрече с Курбатовым в Испании в 1938 году.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Для рассказа о судьбе своего героя мы избрали форму его исповеди. Это не случайно. Сам ход следствия подсказал нам эту форму: искреннее раскаяние человека, запутанного антисоветчиками из НТС, его горячее желание вновь обрести Родину. Небезынтересно будет знать читателю, что человек, который у нас в повести выступает под именем Сергея Плошкина, стал полноправным советским гражданином и работает на одном из советских промышленных предприятий.Подполковник Е.А. Зотов.
Исторический роман Федора Шахмагонова «Ликуя и скорбя» посвящен важнейшему периоду в истории Руси — периоду правления великого князя Дмитрия Ивановича, разгромившего татаро-монгольских завоевателей на Куликовском поле.В чем смысл великой и кровопролитной битвы, произошедшей много веков назад на Куликовом поле? Стала ли она важнейшей вехой в борьбе Московской Руси за политическую независимость от Орды? Нет, отвечает в своем романе Ф. Шахмагонов, убедительно и ярко воссоздающий предысторию битвы и саму картину сражения: ценой колоссальных лишений и жертв Русь не просто отстояла для себя право самостоятельно развиваться, но, по сути дела, спасла европейскую цивилизацию.
До прилета санитарного борта несколько часов, а раненых ребят нужно отвлечь от боли и слабости, чтобы они дождались рейса домой. И медсестра Лена берет в руки гитару…
Повесть «Второй эшелон» и рассказы «След войны» посвящены Великой Отечественной войне. За скупыми, правдивыми строками этой книги встает революционная эпоха, героическая история нашей страны.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В биографических очерках рассказывается о трудном детстве, о войне и о службе в армии после нее. Главным в жизни автора было общение с людьми того исторического времени: солдатами и офицерами Красной Армии, мужественно сражавшимися на фронтах Великой Отечественной войны и беззаветно служившими великой Родине.Книга рассчитана на широкий круг читателей.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Автор — морской летчик. В своей книге он рассказывает о товарищах, которые во время Великой Отечественной войны принимали участие в охране конвоев, следовавших в наши порты с военными грузами для Советской Армии.
Кто он — палач, убивший декабрьским днем 1981 года народную любимицу, замечательную актрису Зою Федорову? Спустя годы после рокового выстрела полковник Костенко выходит на его след. Палач «вычислен», и, как это часто бывает, правосудие оказалось бессильно. Но не таков Костенко, чтобы оставить преступника безнаказанным…
В ночь на 22 июня 1941 года при переходе границы гибнет связной советской армейской разведки. Успевший получить от него документы капитан-пограничник таинственно исчезает вместе с машиной, груженой ценностями и архивом. На розыски отправлена спецгруппа под командованием капитана Волкова. Разведчикам противостоит опытный и хитрый противник, стремящийся первым раскрыть тайну груза.Роман является вторым из цикла о приключениях советского разведчика Антона Волкова.
В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха.
Повесть «Противостояние» Ю. С. Семенова объединяет с предыдущими повестями «Петровка, 38» и «Огарева, 6» один герой — полковник Костенко. Это остросюжетное детективное произведение рассказывает об ответственной и мужественной работе советской милиции, связанной с разоблачением и поимкой, рецидивиста и убийцы, бывшего власовца Николая Кротова.