Хранить вечно - [45]

Шрифт
Интервал

— Я полагал, что произошла какая-то досадная ошибка.

— Хорошо! Не пожелаете ли вы, господин Локкарт, сообщить, что вам известно о попытке подкупа командира советской воинской части? И где находится вручивший ему деньги Сидней Джордж Рейли?

— Я впервые слышу об этом командире и о Рейли.

— И никогда не встречались с ними?

— Разумеется.

— Вам ничего не известно о встрече командира части и Рейли в кафе «Трамбле»? Не о вашем ли плане там шла речь?

— Разумеется, нет.

— А к какому Локкарту на квартиру приходил командир части четырнадцатого и пятнадцатого августа? Вместе со Шмидхеном?

— Возможно, это однофамилец.

— А кто такой Шмидхен? Это ваш агент, господин Локкарт?

— Мое положение дипломатического представителя избавляет меня от подобных вопросов.

— Но мы хотели дать вам возможность доказать, что некий господин Локкарт — организатор антисоветского заговора и господин Локкарт — английский дипломатический представитель — разные лица. Что вы можете сказать в свое оправдание?

Локкарт ничего не ответил…

В его собственноручной записи этот неприятный диалог выглядел так:

— Где Рейли? — был второй вопрос Петерса.

Я протестовал, указав, что он не имеет права подвергать меня допросу…

Тогда он вытащил из папки какую-то записку. Это был пропуск, данный мною латышам, желавшим пробраться к генералу Пулю.

— Это ваш почерк?

Я ответил, что не намерен отвечать на его вопросы…

…Во вторник мы впервые узнали из советской прессы о так называемом заговоре Локкарта и о том, что заговор был расстроен благодаря верности латышского гарнизона, который союзники тщетно пытались подкупить крупными суммами…

Я не убежден в том, что Рейли не зашел слишком далеко в своих переговорах с Берзиным и Шмидхеном…

Рейли объяснял себе происшедшее так, что Берзин и его друзья первоначально совершенно искренне не имели никакого желания сражаться против союзников. Лишь впоследствии, когда они заметили, как слаба была интервенция союзников в России, они отреклись от него, Рейли, и предали, чтобы спасти свою шкуру.

Теперь, когда заговор провалился, Локкарт спешил откреститься от своей истинной роли одного из главных организаторов авантюры и уступить эту сомнительную славу Сиднею Рейли, благо тому удалось скрыться и нечего было терять, кроме престижа первоклассного разведчика, а ему, Локкарту, как и Нулансу, и Гренару, и Лаверню, приходилось думать о собственной безопасности и дипломатической карьере.

Локкарту надо было также изобразить дело так, будто бы его арест является вопиющим нарушением международного права и попранием дипломатической неприкосновенности.

Во вторник 3 сентября «Правда» сообщала:

Внимание, пролетарии!

Конспиративная квартира российской контрреволюции в английском посольстве провалилась. Обнаружено, что представитель английского правительства Локкарт затрачивал миллионы на организацию восстания в Москве, на устройство взрывов и покушений.

«Союзники» хотели учредить военную диктатуру и восстановить смертную казнь. «Союзники» — империалисты хотели убить рабочую революцию.

Рабочие, крестьяне, трудящиеся! Все силы на то, чтобы разбить подлую разбойничью шайку «союзников», черносотенцев и белых эсеров!

На месте передовой под заголовком «Тайный центральный штаб контрреволюционеров разыскан» было помещено сообщение Чрезвычайной комиссии, в котором говорилось:

…Установленным наблюдением выяснено, что прибывшему в начале августа из Петрограда в Москву с рекомендацией к начальнику британской миссии в Москве Локкарту агенту Шмидхену удалось устроить свидание Локкарта с командиром одной из войсковых частей, на которую английские власти возлагали обязанность непосредственного захвата Совета Народных Комиссаров. Первое свидание состоялось на частной квартире на Басманной улице, Хлебников переулок, д. 19, кв. 24 в 12>1/>2 час. дня.

Далее сообщение освещало действия заговорщиков по этапам, роль агента Локкарта, шпиона Сиднея Рейли, первое свидание с ним командира советской воинской части. Сообщение заканчивалось такими словами:

Расследование дела продолжается. Дальнейшие данные будут опубликованы.

Все остальные материалы первой полосы — статьи «Два урока», «Благодетели русского народа», «Джентльмены или разбойники» — посвящались заговору послов и иностранных разведок.

Подобными материалами были насыщены и другие страницы «Правды».

«Известия Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета Советов рабочих, крестьянских, солдатских и казачьих депутатов» вышли в этот день на восьми полосах, поместив над передовой обращение «От Всероссийской Чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией».

Граждане России призывались в тяжелый момент, когда контрреволюция подняла голову, сплотить ряды и дружным напором раздавить гидру контрреволюции. Под обращением стояла подпись Якова Петерса.

А чуть ниже была напечатана передовая: «Грязные слуги грязного дела».

Справа под заголовком «Сегодня в номере» сообщалось.

Здоровье тов. Ленина удовлетворительно. Температура 38,2, пульс 110, дыхание 24.

Ликвидирован заговор англо-французских дипломатов против Советской России, организованный под руководством начальника британской миссии Локкарта, французского генконсула Гренара, французского генерала Лаверня и др. Подготавливались арест Совета Народных Комиссаров, фабрикация поддельных договоров с Германией.


Рекомендуем почитать
Неоконченный маршрут. Воспоминания о Колыме 30-40-х годов

Эта книга — не записки геолога и не дневники. Это воспоминания о годах, прожитых на Колыме, о подвижническом труде человека, прибывшего сюда на пароходе «Феликс Дзержинский» 30 октября 1938 года. Молодого человека, заключившего договор с трестом «Дальстрой» и проработавшего в геологоразведке четверть века на руднике имени Лазо, на печально известном Бутугычаге, Берелехе, Колыме, Игандже, в Усть-Омчуге, на Теньке, Кулу, Бахапче; открывшего месторождения олова и золота, работавшего в составе I управления, занимавшегося поисками урана и тория.


Архитектор Сталина: документальная повесть

Эта книга о трагической судьбе талантливого советского зодчего Мирона Ивановича Мержанова, который создал ряд монументальных сооружений, признанных историческими и архитектурными памятниками, достиг высокого положения в обществе, считался «архитектором Сталина».


Тэтчер. Великие личности в истории

Маргарет Тэтчер смело можно назвать одной из самых сильных женщин ХХ века. Несмотря на все препятствия и сложности, она продержалась на посту премьер-министра Великобритании одиннадцать лет. Спустя годы не утихают споры о влиянии ее политических решений на окружающий мир. На страницах книги представлены факты, белые пятна биографии, анализ и критика ее политики, оценки современников и потомков — полная документальная разведка о жизни и политической деятельности железной леди Маргарет Тэтчер.


Мой личный военный трофей

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Чистый кайф. Я отчаянно пыталась сбежать из этого мира, но выбрала жизнь

«Мне некого было винить, кроме себя самой. Я воровала, лгала, нарушала закон, гналась за кайфом, употребляла наркотики и гробила свою жизнь. Это я была виновата в том, что все мосты сожжены и мне не к кому обратиться. Я ненавидела себя и то, чем стала, – но не могла остановиться. Не знала, как». Можно ли избавиться от наркотической зависимости? Тиффани Дженкинс утверждает, что да! Десять лет ее жизнь шла под откос, и все, о чем она могла думать, – это то, где достать очередную дозу таблеток. Ради этого она обманывала своего парня-полицейского и заключала аморальные сделки с наркоторговцами.


Двор и царствование Павла I. Портреты, воспоминания и анекдоты

Граф Ф. Г. Головкин происходил из знатного рода Головкиных, возвышение которого было связано с Петром I. Благодаря знатному происхождению граф Федор оказался вблизи российского трона, при дворе европейских монархов. На страницах воспоминаний Головкина, написанных на основе дневниковых записей, встает панорама Европы и России рубежа XVII–XIX веков, персонифицированная знаковыми фигурами того времени. Настоящая публикация отличается от первых изданий, поскольку к основному тексту приобщены те фрагменты мемуаров, которые не вошли в предыдущие.