Храни меня, Тьма - [37]

— Страх. Очень сильный и умело придушенный на уровне подсознания, — утвердительно произнёс Кристарн, не допуская и тени сомнения, просто констатировав факт. — Не так ли, Аль?

Девушка недовольно поморщилась. Но от необходимости отвечать её избавило как всегда внезапное появление Нохэмиле в компании Эн`экотэра. Щит целительницы взметнулся на полную мощь, да так, что неосмотрительно приблизившегося вампира от неё попросту отбросило. И тут же почувствовала тепло ладоней Кристарна на своих плечах.

— Успокойся, милая, — мягкий шелковый голос быстро вернул способность здраво мыслить.

— Я же просила не подкрадываться! — виновато пробормотала девушка, наблюдая, как изумлённо рассматривает её Нохэмиле, не спеша подниматься с каменного пола. И тут же метнулась к Кристарну.

— А с тобой всё в порядке? — перепугано спросила она.

— А ты разве не чувствуешь? — тепло улыбнулся дроу, нежно скользнув ладонями по ее рукам. Аталь окончательно успокоилась, удостоверившись, что учёба не прошла даром, и теперь она действовала не раздумывая, подчиняясь прочно вбитому в голову: «все разговоры вести только из-под надежного щита».

— Нохэмиле, я очень хочу услышать в подробностях о твоей гениальной идее, — ровным голосом поинтересовался Кристарн. Причём получилось у него как-то так, что сразу было понятно — не полуторасотлетний эльф требует объяснений у потерявшего счёт векам вампира, а сама Тьма даёт последнюю возможность оправдать намерения. Аталь машинально закусила губу, понимая, что её вмешательство уже ничего не даст, и все их с Лаэлией усилия прямо сейчас дружным клином летят в пропасть. А Нохэмиле уселся поудобней на полу и спокойно осведомился:

— Насколько я помню, твоя цель — защитить Аталь от тёмной магии?

— Не ценой её страха, — ледяным голосом процедил дроу.

— Да, она боится Эн`экотэра, поэтому непроизвольно усиливает защиту. Сама и намного. Возможно, это поможет и с чарами обольщения — тем более что тут нашему предводителю нет равных. Ты уж прости, но мы не можем научить её ненавидеть или испытывать отвращение — в ней слишком много Света. А какие ты ещё знаешь чувства, противоположные любви? Чем она сможет отразить навеянное? Так может и не нужно искать в ней то, чего не существует, а просто воспользоваться тем, что есть?

Затянувшуюся паузу прервал хриплый голос Эн`экотэра. Он не соизволил уделить внимание ни взъерошенному Нохэмиле, ни обманчиво спокойному Повелителю. Рубиновые глаза неспешно обмеряли медленно закипавшую девушку с головы до ног, и на бледном лице отразился явно нелестный вердикт об увиденном.

— Я уже говорил, что слабовата ты для Хранителя, и до сих пор не вижу повода отказаться от своих слов. Какого демона всё решают за тебя эльф — порождение чуждого мира — и проклятый вампир? Ты не только меня боишься, а и хоть кого-то из них ненароком обидеть. Фу, как это наивно и глупо. Как же ты собираешься принимать решения для целого мира, если даже за себя постоять не в силах? Из-за чужих спин?

— Что выросло, то выросло, — криво улыбнулась Аталь, чувствуя, как сжимаются руки на её плечах, — Любимый, я попробую использовать то, что есть. Не вмешивайся, пожалуйста. Давай, Эн`экотэр.

— Я попробую, я попытаюсь… прямо слышу глас предков! Не хватает только «должна несмотря ни на что» и «обязана сделать все ради спасения других». Обязательно добавь к перечню своих лозунгов и повторяй эту мантру каждое утро вместо завтрака, — фыркнул вампир, тенью скользнув к девушке.

Аталь задумалась над не менее язвительным ответом, как вдруг высокомерно-презрительное лицо вампира затуманилось, резко, безо всяких слов, разговоров и поиска подходов становясь самым желанным и жизненно необходимым. Девушка отшатнулась, пытаясь уловить отголоски разума, кричавшего, что этого не может быть, что он — отвратительный тёмный вампир, всего несколько дней назад чуть не размазавший её тонким слоем по этому каменному полу. Но властная, сильная волна безудержного желания затапливала остатки сознания, бархатисто и соблазнительно нашёптывая: «Ну и что? Ну и пусть. Мы только попробуем. Тебе же так хочется…». Аталь почувствовала, что помимо воли тянется к ухмыляющемуся вампиру, и чуть не заплакала от досады.

«Ну да! Ты ещё разревись, Хранительница недоделанная! Применим к вампиру нежданное оружие — утопим в слезах. Быстро встряхнись! Идиотка! Взгляни на нашего дроу!» — проснулся рассерженный внутренний голос.

От внутреннего возмущения непреодолимое притяжение ослабло, и Аталь усилием воли перевела взгляд на Кристарна. Тёмный живописной каменной статуей украшал дверной проём, не шевелясь и не меняя равнодушного выражения лица. Но в ярких зелёных глазах светился безмолвный крик.

«Нет!» — рванулась к нему душа, яростно сметая липкую паутину чуждых чар. Девушка вздернула подбородок и открыто глянула потемневшими синими глазами в слегка удивленное, но не растерявшее ни капли чарующей привлекательности лицо Эн`экотэра. И твёрдо повторила вслух:

— Нет!

Щит взметнулся в полную силу. Не без удовольствия наблюдая за полётом вампира с последующим приземлением о каменный бортик террасы, Аталь всерьёз призадумалась, не выбрать ли злорадство в качестве необходимой связки для отражения чар.