Храни меня, Тьма - [24]

— Местами согласна. Я охотно призна, что иногда глоток воды дороже всех сокровищ мира, а за кусок мяса можно душу продать. Но в условиях сытой жизни насущные блага — сомнительная валюта. Пирожками за меч не рассчитаешься.

— Отчего же! — неожиданно расхохоталась Повелительница. — Помнится, как только мы немного обжились на поверхности, я с Крисом на спор колбасу делала. Эксперементальным методом. И так увлеклись, что почти луну колбаса ходила официальной валютой по Долине: выбрасывать было жалко, а накоптили целую поленницу!

— Кто победил? — заинтересовалась Аталь, представив парочку спорящих близнецов на вершине колбасной горы.

— Я, конечно! — самодовольно улыбнулась Повелительница и, сморщив носик, призналась: — Хотя, если честно, наши творения имели очень мало общего с вкусной едой. Я пересолила, Крис переперчил и оба пересушили в коптильне…

— Вот она — истинная народная любовь! И что, бедные дроу так и мучались, поедая ваши кулинарные шедевры?

— Ага. Мы ж тогда толком не знали, какова на вкус обыкновенная еда, поэтому и решили, что так и должно быть. В подземелье ведь кроме грибов мало что растёт, а кушать хотелось. Так целые поколения и выросли, питаясь сотворённой пищей… гадость редкая! Как вспомню — так вздрогну! Лучше уж наша недоделанная колбасная поленница…

Вдруг Повелительница насторожилась и, подмигнув девушке, легким прыжком соскочила на пол. Аталь взволнованно прикусила губу, наблюдая как в комнату проскальзывают бесшумные молчаливые тени. Казалось, что единственным источником звука в этом зале остался потрескивающий факел да частый стук её сердца.

«Надеюсь, среди них нет голодных или с проблемной памятью. Как думаешь, все помнят, что в их меню прописана только кровь животных? Для нас не сделают исключения?» — озаботился внутренний голос.

«Прекрати истерить. И так понятно, что наш дурацкий страх при виде вампиров — это нечто инстинктивное, вроде как другие звери чувствуют присутствие сильного хищника и пытаются смыться подальше. Поэтому не обращаем внимания и не паникуем. Всё будет хорошо! — выделяя каждое слово, подумала девушка, и с удивлением почувствовала, что страх отступил. Вот она — могучая сила самоубеждения в действии!»

Уговаривая малодушную храбрость покинуть убежище в области пяток, Аталь вполуха слушала краткую речь Повелительницы. Лаэлия, не разводя политесы, быстро и экспрессивно описала произошедшее на празднике, ещё раз объявила, что живущая в Долине человечка (будь она хоть трижды Хранительницей) находится под защитой их Дома и закончила пламенную речь требованием коллективно поклясться прямо здесь, призвав Тьму в свидетели, не причинять девушке зла. А все несогласные могут искать выход вон в той стороне прямо сейчас, иначе кто не успел, тот, естественно, опоздал…

Тени зашелестели на непонятном языке и расступились, пропустив вперед Эн`экотэра. Девушка невольно поискала глазами Нохэмиле, но факел давал только небольшой круг света, не претендуя на весь зал и уж тем более — на непроглядную тьму коридоров. И там мог быть затаиться кто угодно…

Схватив за хвост медленно ползущую обратно к пяткам храбрость, Аталь решительно сползла с оконной ниши, встав рядом с Лаэлией и постаравшись спокойно глядеть в рубиновые глаза своего несостоявшегося убийцы.

— Мой народ хочет знать, может ли эта девочка пообещать нам кое-что взамен?

— Ты не понял, Эн. Я не буду торговаться, — глаза Лаэлии мгновенно почернели, выдавая присутствие Тьмы, — Никаких уступок и обещаний. Эта девочка будет жить, даже если будет слезно вещать о бренности жизни и умолять всех вас оптом о скорой смерти.

— Лаэлия, ты не должна…

— Всё! Время на раздумья истекло, — перебила, непреклонно вздёрнув подбородок, Повелительница. — Ваше слово?

— Мы дадим клятву, — в освещённый круг ступил Нохэмиле. — В любом случае, эта девочка не ответчик ни за наши ошибки, ни за действия своих предков. Она даже не знает свою силу, не говоря уж о том, чтобы правильно ее использовать. С таким же успехом можно требовать от младенца, вчера научившегося делать первые шаги, сегодня прокатиться на необъезженной лошади. Мы можем только надеяться, что когда-нибудь она сможет и захочет нам помочь. И мы не причиним ей вреда. Клянёмся. Пусть Тьма будет свидетельницей искренности наших намерений…

— Клянёмся… — нестройный шёпот, подхваченный лёгким ветерком, облетел невидимые в темноте тени…

— Клянусь… — с отвращением подтвердил Эн`экотэр, дотронувшись ладонью до тени девушки.

Аталь с трудом удержалась, чтобы не отшатнуться от приблизившегося вампира, и запоздало сообразила, почему Повелительница не стала накладывать заклинание ночного зрения, а предпочла использовать свет факела.

— Ты действительно не знаешь своей силы? — страшные глаза впились в лицо девушки, ожидая ответа. Целительница внутренне поёжилась, отрицательно покачала головой и с удивлением заметила, как вампир с тяжёлым вздохом выдавил: — Ну, тогда прости…

— Хватит, — Лаэлия предусмотрительно прервала диалог. — Прощение ценно, когда о нём просят искренне. А тебе настойчиво советую в следующий раз, когда захочется посреди ночи поиграть в злобного мстителя, выбирать противника по силам. Например, я или мой брат с огромным удовольствием составим тебе компанию. Заходи, если что.