Храм Юнисы - [79]

– Чего делать? – удивился Ивантеев незнакомому словечку.

– Крышевать – значит обеспечивать безопасность, но за деньги, – усмехнулся Андрей.

– Не понял, поясни, – заинтересовался штабс-капитан.

– Ты историю государства Российского хорошо помнишь?

– Ну, так, – неуверенно ответил Ивантеев, – а что?

– А то! – передразнил его Андрей. – Ты помнишь, как Рюрик появился на Ладоге и Новгороде?

– Не тяни.

– Рюрик был морским конунгом, то есть занимался морским разбоем, – начал рассказывать Андрей. В то время – занятие уважаемое и почётное, если, конечно, грабят не тебя. Новгород для защиты торговых путей и побережья, да собственно, и самих городов содержал дружину. Надо полагать, что дружина эта стала не справляться с участившимися набегами северных викингов. Лично я думаю, что эти набеги сам Рюрик и организовывал.

В общем, Новгород стал задумываться об увеличении дружины, а это, как ты понимаешь, деньги и не малые. И так эти набеги достали купцов, что они стали требовать от Новгородской Старшины принять срочные меры по наведению порядка вплоть до смены воеводы. И тут, как говориться, на белом коне появляется Рюрик и предлагает тогдашнему Новгородскому князю Гостомыслу помощь. То есть силами своей дружины обеспечить не только безопасность Новгорода и Ладоги, но и всего прилегающего побережья. Отбить находникам всякое желание, искать добычу, говоря современным языком, на подконтрольной ему территории. Не бесплатно, конечно, но сопоставимо с содержанием новгородской дружины. А надо сказать, что авторитет у Рюрика в те времена был ого-го. Ремеслом-то он своим занимался не только у нашего побережья, а по всем северным морям, даже в набеге на Париж участвовал.

И пользовался славой матёрого, удачливого, жестокого и очень злопамятного вождя морских викингов. В общем, новгородцы прикинули туда-сюда, выгоду свою посчитали и приняли предложение Рюрика. Купцы, они и есть купцы.

А Рюрик обеспечил себя и дружину гарантированной и стабильной, заметь, платой. При этом не оставляя основного занятия, то есть морской разбой, только в отношении уже других бедолаг. На Новгород, как ты догадываешься, набеги прекратились, а если вдруг кого сдуру и заносило в новгородские земли, Рюрик не чинился, сразу кровавого орла всему экипажу пойманных разбойников учинял. Вот это и называется «крышевать», а Рюрик соответственно со своей дружиной – «крыша».

– То есть ты предлагаешь нам стать крышей нашего участка КВЖД? – задумчиво произнёс Ивантеев.

– Ну, во-первых, не нам, а подконтрольным нам хунхузам, – поправил его Андрей, – а во-вторых, почему бы нет? Местному китайскому губернатору не просто поручено организовать охрану строительства, а ещё и выделяются на это денежки. Организуем несколько наездов на китайскую охрану строительства, пуганём их как следует, а потом к губернатору явится наш представитель и вежливо предложит помощь в наведении порядка. Из денег, выделенных на оплату охраны строительства, предложим губернатору откат.

То есть часть средств чиновник получит обратно, только себе любимому, лично. Глава Большого Дома, как я понимаю, был у местной администрации в авторитете, и если мы будем действовать от его имени, то, может, и прокатить.

Тем более что лицом Дзя Ды у нас будет его сын.

– А если Глава Большого Дома оклемается? – спросил Ивантеев.

– Да кто ж ему даст! – удивлённо поднял брови Андрей, – в отношении него у нас с тобой есть чёткие инструкции. А малыша постараемся воспитать приверженцем российско-китайской дружбы и непримиримым врагом всех других иностранных держав, особенно Японии. Хорошо бы собрать отряд из тех, кто воевал в последней войне с японцами и имеет к ним свой счёт.

Переучить их и дать нормальное оружие. Представляешь, каких тогда дел можно натворить…

– Пожалуй, на такое и Гродеков даст своё «одобрям», – согласился Ивантеев.

– Только вот что делать с теми хунхузами, что сидят у тебя в подвале, они ведь меня видели, да и тебя знают. По закону-то мы их должны передать китайской стороне, – озабоченно вздохнул Андрей, – сдадут они нас с потрохами.

– За это не переживай. Передать мы их передадим, только до Китая они не доедут. Это уже моя забота. Остается только Старик Линь. Он ведь не у меня, а во Владивостоке. Тут нам только Смирнов поможет. А вот с деньгами сложнее.

Такие вопросы Гродеков не решает. Нет, чем-то он поможет, но рассчитывать на постоянное финансирование не стоит. Даже если выгорит с железной дорогой, этого мало.

– Значит, придётся искать самим.

– Придётся, вот только где?

– Слушай, а что это за история с золотом Аскольда?

– Болтовня. Скорее всего, его уже нет, и в сказки, что оно попало к «Белому Лотосу», я не верю.

– Почему?

– Знаешь, кто был хозяином этого золота? Сам Чжан Бай Мын. Не слышал о таком? Серьёзный бандит, всю китайскую Маньчжурию в руках держал.

Так вот он всю округу на уши поставил, но ничего не нашёл.

– Расскажи.

– Ну, слушай… Лет десять назад несколько хунхузских главарей организовали на острове Аскольд масштабную добычу золота. Для этого нагнали диких старателей. Золота оказалось очень много, и слух об этом быстро распространился по всему Приамурью. На остров потянулись искатели удачи. Аскольд территориально принадлежал России, более того, находился буквально под боком Владивостока, но сил и средств пресечь нелегальную добычу золота не хватало. Так длилось несколько лет. Прииски оказались настолько богаты, что в год с него вывозились тонны золота. Но это полбеды.