Храм - [107]

— Мой храбрый друг, — ответил я, — если бы обстоятельства повторились, то я снова поступил бы также. Пусть бог позаботится о вас на небесах.

— И о вас тоже, — сказал Ренко. — И о вас тоже.

— Господа, — обратился Эрнандо к нашим палачам. — Отрубите им руки.

Сержант и чанка одновременно подняли свои сверкающие мечи высоко над головой.

— Подождите! — раздался неожиданный возглас.

Один из конкистадоров подбежал к алтарю. Коварный старый лис казался старше и более седым, чем остальные солдаты. Он побежал прямо к Ренко.

Испанец высмотрел изумрудную подвеску на шее у моего спутника.

Старый конкистадор, жадно улыбаясь, быстро снял кожаное ожерелье через голову Ренко.

— Спасибо, дикарь, — ухмыльнулся он, вешая изумрудную подвеску себе на шею и поспешно возвращаясь на свое место у входа в храм.

Два палача в ожидании сигнала смотрели на Эрнандо, но тот больше не смотрел в их сторону.

На самом деле он не смотрел даже на нас.

Разинув рот, он смотрел на храм справа от нас.

Я повернулся, чтобы глянуть в ту же сторону.

— О боже... — выдохнул я.

В полуоткрытом проходе стояла рапа, с любопытством рассматривавшая собравшуюся перед ней толпу.

В дверях она казалась огромной, ее могучие передние лапы были широко расставлены, плечи бугрились мускулами. В этот момент ее появление выглядело комичным, главным образом потому, что она держала что-то в зубах.

Это был настоящий идол.

Огромная черная кошка, раньше выглядевшая столь ужасно и жестоко, теперь смотрелась как скромная собака, принесшая палочку своему хозяину. Рапа молча держала идола в пасти, словно бы высматривая того, кто снова сможет его намочить и заставить петь.

Эрнандо тупо глазел на кошку, или, скорее, на идола между его могучих челюстей. Затем его взгляд перескочил с хищника и идола у него в пасти на идола у него в руках, потом на меня и Ренко. На его лице отразилось понимание.

Он знал, что его обманули.

Большой испанец пристально смотрел на нас, его лицо побагровело от ярости.

— Убейте их! — проревел он нашим палачам. — Немедленно убейте их!

В этот мгновение произошло несметное число событий.

Наши палачи снова подняли свои мечи, собираясь опустить их на наши шеи, и уже начали опускать клинки двумя размашистыми дугами, когда над моей головой что-то просвистело.

В нос моего палача воткнулась стрела и сбила его с ног, из его лица вырвался яркий фонтан крови.

Стоявшая в дверях рапа, увидев стоявшую на поляне толпу людей и почуяв вкусное человеческое мясо, немедленно бросила идола и свирепо прыгнула на ближайшего испанца. За ней из храма одна за другой выскочили еще одиннадцать рап, начавших свою атаку на толпу конкистадоров.

Кастино увидел, как рядом с ним упал на землю сраженный стрелой второй палач, и мгновенно остановился, на его лице появилось выражение ошеломленного непонимания.

Я знал, о чем он думал.

Кто выпустил стрелы? И откуда?

Кастино явно решил искать ответ на эти вопросы после того, как убьет Ренко.

Он снова быстро поднял меч и с огромной силой начал его опускать, но новая стрела ударилась в рукоять меча и выбила его из руки.

Откуда-то сверху просвистела третья стрела и, разрезав надвое веревку, связывавшую вместе руки Ренко, освободила его.

Ренко сразу вскочил на ноги, а оставшийся без меча Кастино ударил его огромным кулаком. Ренко поставил между собой и приближающейся рукой конкистадора, державшего его на алтаре, и могучими костяшками пальцев Кастино угодил тому прямо в лицо, сразу же сломав ему нос и вогнав его в череп, и убил его с одного удара.

Другой конкистадор уже нацелил мушкет на Ренко и выстрелил, но принц повернулся на месте, используя убитого конкистадора в качестве щита, и мушкетный выстрел проделал рваную дыру в груди мертвого солдата.

Когда Ренко убежал участвовать в сражении, державший меня на алтаре за запястья конкистадор вытащил свой меч и злобно посмотрел на меня.

Он не успел даже моргнуть, как ему в лицо воткнулась стрела, пробившая голову насквозь. Испанец лицом вниз свалился на алтарь передо мной.

Я посмотрел в темноту за ним, высматривая источник стрел, и увидел фигуру на краю ущелья.

Его силуэт был виден на фоне луны. Он опустился на одно колено с луком в боевом положении и оттянутой до уха стрелой.

Это был Бассарио.

Я радостно воскликнул и принялся распутывать веревки.

О происходившей вокруг бойне нельзя рассказывать сдержанно. Это была просто свалка. Поляна перед храмом стала полем жестокой, кровавой битвы.

Сражение шло повсюду, разделившись на дюжину маленьких поединков.

Рядом с храмом рапы уже убили пятерых конкистадоров и теперь нападали на еще четверых испанцев и трех следопытов чанка.

В другом месте семеро инков, незамеченных рапами благодаря обезьяньей моче, покрывавшей их тела, сражались с оставшимися испанцами. Конкистадоры разрядили в них свои мушкеты, и некоторые упали замертво, но остальные били своих врагов камнями и любым оружием, до которого смогли добраться. Из всех убийств и кровопролитий, которые я видел во время своих странствий по Новой Испании, это было самым жестоким сражением.

Рядом со мной Ренко и Кастино снова вооружились мечами и начали жестокий поединок.