Храм ночи - [60]

Имя Кайран Бек показалось Армледеру смутно знакомым, но с чем именно оно было связано, он так и не смог вспомнить. Укладываясь в койку, Армледер перебирал в уме узнанное в результате ночной вылазки, пытаясь найти нить, связывающую все непонятные события. В голове вертелись самые невероятные догадки. Самым простым было предположение, что Торкиль сошел с ума, но, к сожалению, оно ничего не объясняло. Через несколько мгновений Армледер подумал, что брат решил проводить в своих землях улучшение породы хайборийцев, используя кхитайские методы. Затем он решил, что Торкиль, проводя перестройку замка, влез в долги и, чтобы отдать их, стал грабителем с большой дороги — иными словами, что Хват — наемник Торкиля. Наконец Армледер пришел к выводу, что настоящий Торкиль убит, а его место занял туранский шпион.

Глава двенадцатая

Дисциплина в отряде Одноглазого была отличная. Армледер убедился в этом наутро, когда с первыми лучами солнца наемники выстроились на площади. Только опыт многолетней службы помог ему успеть вовремя.

Из второй казармы на площадь тянулся самый разношерстный народ: десяток угрюмого вида заморийцев, два-три зингарца, сплоченный отряд боссонцев, несколько шемитов. Особняком держались выходцы из Нордхейма, покрытые волчьими шкурами, увенчанные рогатыми шлемами и сопровождаемые сворой гигантских псов в шипастых ошейниках. Рядом с белобрысыми и рыжеволосыми северянами расположились южане — черные как смоль выходцы из Дарфара.

От вида этого пестрого сборища у Армледера голова пошла кругом. Но его удивление перешло все границы, когда он увидел маленький отряд пиктов.

Поразительно, но дикари оказались, пожалуй, самыми дисциплинированными из собравшегося здесь сброда, не считая, конечно, отряда самого Диго, и образовали некое подобие шеренги. Остальные подходили медленно, не торопясь, демонстрируя свое пренебрежение к происходящему.

— Всем быстро строиться! — взревел незаметно появившийся Диго.

Приказ подействовал. Командиры отрядов, наконец, добились от своих людей чего-то напоминавшего построение захудалого гарнизона в какой-нибудь центральной провинции, долго не бывшего в бою и разжиревшего на дармовых харчах.

Лишь огромный шемит, по глаза заросший черной клочковатой бородой, по-прежнему развалясь, стоял посреди площади и никак не реагировал на происходящее. Услышав слова Диго, он отвернулся в сторону и демонстративно плюнул.

Диго побледнел. Его единственный глаз с яростью сверлил шемита.

— Кранк! — вполголоса произнес Диго и слегка повел головой.

Один из десятников подскочил к шемиту и отвесил ему оглушительную оплеуху. Взревев, тот попытался выхватить из ножен широкую саблю, но на его руку уже легла ладонь Одноглазого.

— Встать в строй, мразь! — рявкнул наемник, без видимого усилия задвигая оружие в ножны. — Здесь командую я! Если не нравится, попробуй выяснить отношения со мной.

Диго оттолкнул от себя шемита, словно мешок с тряпьем, и тот поспешил занять место в строю. Одноглазый отвернулся и неторопливо вышел на середину плаца.

— Через пару дней нам придется немного помахать оружием, — негромко сказал аргосец. — Для этого все вы здесь и собрались. Я буду вашим командиром. Правила простые: приказы не обсуждаются, а выполняются. Кому что-то не нравится, может обратиться ко мне после того, как выполнит приказ. За неподчинение наказание такое же, как за предательство. Сейчас самое время немного поразмяться, чтобы в первом же бою ваши кишки не размазались по книге Хозяйки Судеб. Вперед.

Армледер озирался, пытаясь понять, что же будет происходить дальше. Заметивший его недоумение офирец, один из тех, с кем он пил вино на привале в лесу, сказал, извлекая из ножен два коротких меча:

— Чего стоишь как столб, немедиец? Давай готовься, а то в бою живым не останешься.

— Как, боевым оружием? — спросил Армледер.

— Не бойся, не порежешься. Разве, что царапнут немного, или ухо отхватят, — захохотал довольный своей шуткой офирец.

Тем временем, Диго, отослав лучников в дальний конец двора, где виднелись установленные мишени, подошел к оставшимся и коротко указал, кому с кем предстоит скрестить мечи. Каждому наемнику из своего отряда он назначал в противники одного из тех, кто не был ему знаком. Армледеру достался тот самый бородатый шемит, больше напоминавший медведя, чем человека. Многочисленные шрамы не добавляли привлекательности его лицу, но недвусмысленно свидетельствовали, что их обладатель отличается не только наглостью. Он не забыл недавнего унижения и горел желанием сорвать на ком-нибудь свою злость. Лениво отбивая его удары, Армледер обдумывал свои ночные находки и с опозданием заметил, что противник ведет не тренировочный бой, а всерьез пытается выпустить из него кишки.

Он неудачно парировал очередной выпад, и острый кончик сабли царапнул по щеке. Глаза шемита загорелись, словно у волка, почуявшего запах свежей крови. Решив, что противник со своим палашом, казавшимся по сравнению с его чудовищных размеров саблей хрупкой игрушкой, не сможет оказать достойного сопротивления, шемит бросился вперед. Следующая его атака напоминала ураган, к счастью для Армледера, не только по силе, но и по мастерству исполнения.