Храброе сердце - [33]

— Он сделан из цельного дерева, — говорит она. — Из сердцевины древнего белого дуба. Он никогда не сломаетца.

Затем шаман уходит. Я стою одна на краю света. И я держу белый лук в руках. Я целюсь в дерево, которое теперь покрыто листьями, зелеными и свежими. Серебряная кора на его стволе и ветвях шершавая от жизни.

Я стреляю.

Дерево раскалываетца прямо по середине. Вспышка молнии. Порыв ветра. А затем гул, грохот копыт.

Дерево исчезло. Теперь там тело. Лежит на земле. На спине. Не двигаясь. Моя стрела застряла в его сердце.

Я рядом с ним. Опускаюсь на колени. Тянусь рукой. К темно красной, кроваво-красной шали, што закрывает его лицо. Я сдвигаю ее в сторону.

Это Лью. Он мертв. Моя стрела попала ему прямо в сердце.

Я сдвигаю шаль в сторону. Это Джек. Мертвый. Моя стрела застряла в его сердце.

Теперь это я.

А затем ДеМало.

Он открывает свои глаза.

Он улыбаетца.

— Он видит меня, — говорю я. — Он знает меня.

— Хорошо, — говорит она. — Все хорошо, но этого недостаточно... мне нужно, штобы ты снова подумала о нем. Представила его. Не отгораживайся от этих воспоминаний.

Высокий. В черной одежде. В металлической броне, в нагруднике и нарукавной повязке. Длинные темные волосы, связанные в хвост на затылке. Внимательное лицо. Волевое, с широкими скулами. Глаза такие темные почти черные.

— Ох, — вздыхает она. — Назови мне его имя.

— ДеМало, — отвечаю я.

— Што он видит? — спрашивает она. — Што он знает?

— Тени, — говорю я. — Внутри меня.

— Мы должны взглянуть на них, — говорит она. — Увидеть, што там. Ты готова?

— Да, — говорю я.

— Не бойся, — говорит она. — Я с тобой, Саба.

Я пересекаю горное озеро. Гребу, сидя в каноэ. Неро съеживаетца, сидя рваной тенью на носу лодки. Он смотрит прямо перед собой.

Мой пилот. Мой сторож. Мой ворон.

Ночь чернее черного. Обжигающе холодная. Надо мной колючие звезды. Словно льдинки.

Моя лодка скользит, рассекая водную гладь. Мои весла опускаютца-поднимаютца. Опускаютца. И поднимаютца.

Я не смотрю но сторонам. Я даже не смею поднять взгляд. Если я не буду смотреть, даже и не помыслю об этом, ночь или нет, тогда я их и не увижу. Я смотрю вниз, только вниз и опять в низ на дно лодки. Древнюю колыбель озера. Где притаилось нечто темное. Где поджидает своего часа нечто древнее. Гди они притаились и ждут...меня.

— Посмотри вниз, — говорит Ауриэль.

— Саба! Саба! — Это голос Лью.

— Оставайся там, Саба. Оставайся, мы почти на месте. — Голос Ауриэль спокойный.

— Саба! Эй,Саба! Давай быстрее!

Лью. Зовет меня. Лью. Нуждаетца во мне.

— Саба! — зовет он.

— Лью, — говорю я.

— Не двигайся, — шепчет Ауриэль.

Шорох. Её тамтам затихает. В палатку приникает прохладный воздух. Он разряжает жар. Меня бьет дрожь. Ауриэль выходит наружу.

Я начинаю подниматься из мрачных глубин мрака. Моё «Я» потихоньку обретает себя.

Я чувствую землю, твердь подо мной. Воздух в палатке такой густой. Душный и жаркий. Я лежу на боку, колени подтянуты к груди. Меня трясет. Зубы стучат. Мне, то холодно, то жарко. Моя голова тяжела. В висках пульсирует.

Травяной отвар. Чай из кактуса. Я пью их, не задавая вопросов и не противясь. Они проникают в меня, завладевая мной. Растворяясь во мне.

Вне палатки звучат голоса. Они слишком громкие. У меня трещит голова от того, насколько они громкие. Лью. Эмми. Томмо. Не могу разобрать, што они говорят. Они говорят, перебивая друг друга. Слова какие-то бессвязные, не могу уловить сути. Так же слышитца голос Ауриэль, низкий и настойчивый.

— Мне плевать, она должна быть здесь сейчас же! — раздаетца голос Лью. Так близко, так громко. Такое чувство, будто меня окатили ледяной водой. Его руки на моих предплечьях, они трясут меня. — Саба, давай же, очнись!

Тогда я пытаюсь разлепить веки, а он подтаскивает меня в сидячие положение, но Ауриэль говорит: — Лью, прекрати это! Ты сам не знаешь, што творишь. Если она быстро вернетца из мира видений, она может...

— Я сам знаю, што лучше для моей сестры, — огрызаетца он. — Ты была здесь всю ночь, твое время вышло. Саба! Эй, Саба, смотри, кто идет.

Теперь мои глаза открылись. Я вижу напряженное лицо Лью. Его светлые глаза. Он взволнован и напряжен.

— Прямо сейчас они едут в лагерь, — говорит он.

Мое сердце ускоряетца.

— Это Джек, — говорю я. — Это Джек. Он здесь.

— Ну же, — говорит он. — Приди в себя же наконец!

Он помогает мне встать. Я пошатываюсь. Он хватает меня. У меня кружитца голова, мои ноги дрожат, живот крутит.

— Не надо, — просит Ауриэль. — Пожалуйста, Лью, не надо! Саба, мы должны...

Но он уже ведет меня наружу, поддерживая за талию. Жестокий белый дневной свет ослепляет. Я прикрываю глаза руками.

— Смотри! — говорит он. — Смотри!

Лошадь и всадник приближаютца к нам через ряды палаток и укрытий. Всадник невысокий и горбитца. Лошадь идет медленно. Тяжело ступая. Как будто они путешествовали сильно упорно и очень быстро долгое время.

Неро и Траккер указывают нам дорогу. Эмми и Томмо по обе стороны возле них. Собираетца народ. Некоторые также следуют за нами из любопытства.

Ауриэль выходит из палатки позади нас.

— Саба, — говорит она. — Пожалуйста, вернись. Мы должны закончить все правильно. Это опасно...

— Не сейчас! — говорит Лью.