Хозяйка судьбы. Украденное счастье - [26]

Накануне рождественского бума, десять лет назад, барон Педру отправился в огромный супермаркет, чтобы купить своей пятнадцатилетней внучке Дуде, новый велосипед.

Когда он поднялся в нужную секцию на пятый этаж, то заметил, что из приличных моделей осталась только одна. Все остальное было раскуплено. Он рысью потрусил к будущему подарку, нахваливая себя за то, что вовремя успел приехать. Когда же барон со счастливой улыбкой подошел к продавцу, то был огорошен, услышав неприятную новость: эта вещь уже продана.

У кассы стояла немолодая, но очень привлекательная женщина, похожая на всех голливудских красоток сразу.

Она заметила его замешательство и благородно отказалась от только что купленной вещи.

Так в его жизни начались замечательные перемены: завязалось знакомство, которое переросло в увлечение, а затем в тихую, нежную страсть.

Ее звали, как возлюбленную Петрарки — Лаура. И она была просто создана для него. Вместе они обожали развлекаться, путешествовать, сорить деньгами, при этом никогда не унывая и умея, если случится, довольствоваться малым.

В шестидесятые дона Лаура блистала в высшем обществе Рио-де-Жанейро. Ее фотографии не сходили со страниц элитных журналов и газет. В конце семидесятых ее муж-миллионер разорился, оставив ее без средств к существованию и без малейшей надежды на будущее: за долгие годы брака он не подарил ей ребенка, а она была слишком порядочна, чтобы решать эту проблему на стороне.

Живя в одиночестве, Лаура старалась не унывать и по возможности следила за собой, как прежде. Но только модные дорогие салоны заменила самостоятельными манипуляциями на собственной кухне, делая всевозможные маски и скрабы для увядающей кожи.

Встреча с бароном окрасила ее мир в радужную гамму. В жизни появился новый смысл. Лаура хотела прожить еще одну, последнюю жизнь с этим прекрасным человеком, встретить с ним глубокую старость и когда-нибудь умереть в один день.

Страсть барона не осталась незамеченной его сыном Леонардо, который от отца унаследовал только титул, но не благородство и чувство юмора. Его непомерное высокомерие и гордость чуть было не испортили жизнь барона Педру. И тогда Лаура решилась на настоящий поступок, чтобы оградить себя от бесчисленных нападок и упреков, она полностью отказалась от прав на владения барона. Сам же дон Педру, чтобы смягчить сына решился дать ему полное право распоряжаться своими капиталами, оставив себе лишь небольшое пособие. Когда материальные проблемы были урегулированы, конфликт исчерпал себя сам.

— Вот дед обрадуется, когда найдет меня утром в спальне для гостей, — думала Мария Эдуарда, вытаскивая связку ключей.

Она подошла к двери с медной дощечкой: «Барон Педру де Андраде и Коуту» и попыталась вставить ключ. Дверь была заперта изнутри.

— Странно! Все словно сговорились сегодня! — Мария Эдуарда тихо постучала, надеясь, что кто-нибудь из прислуги услышит ее. Простояв под дверью добрых двадцать минут, девушка сделала еще одну попытку: спустилась в холл и набрала знакомый номер телефона. Трубку никто не брал.

Случилось что-то серьезное! Чувство страха буквально пригвоздило ее к месту. «Я всегда знала, что за счастье надо платить, но только не этим!» Дед —единственный человек, кто любил ее по-настоящему, с кем ей было интересно. Мать и отец не в счет: они воспринимали ее лишь как объект гордости, как приятную деталь для их роскошного интерьера, но были слишком заняты выяснением своих личных отношений и карьерой...

— Что-то случилось? — к девушке подошел портье.

Марии Эдуарде удалось взять себя в руки и довольно связно рассказать ему о своих опасениях.

Она сразу почувствовала, как напрягся портье.

— Вы что-то знаете? — спросила девушка.

— Ну, — замялся он, — я совершенно случайно... Понимаете?..

— Говорите же, прошу вас! — торопила его Мария Эдуарда.

— Я слышал, как барон звонил своему шоферу Себастьяну...

— Что? Что он сказал?

— Он сказал, что в Париже умерла дона Жозефа...

— А потом?

— А потом? Они отпустили Себастьяна, всю прислугу и больше никуда не выходили.

— Надо срочно вызвать спасателей! — приказала Мария Эдуарда.

Через пять минут утреннюю тишину района Копакабана рассек вой приближающейся сирены.

Когда спасатели смогли проникнуть в квартиру барона через небольшое окно на кухне, им представилась странная картина.

Супруги Бонсучесу в обуви и парадной одежде лежали на кровати, держа друг друга за руки, словно прилегли на время отдохнуть.

На прикроватном столике стоял пустой флакон от снотворного...

Когда спасатели открыли дверь, Мария Эдуарда сразу бросилась к деду. Лицо его было умиротворенным и спокойным, руки — теплыми и сухими. Портье, то ли от переживаний, то ли от избытка чувств, прижался к стенке, чтобы не упасть в обморок. Его колотила нервная дрожь.

— Он жив! Вызывайте скорую! — крикнула Мария Эдуарда. — Она энергично тормошила деда, пытаясь привести его в чувства.

— Скорая уже едет, — успокоил ее спасатель. Он попросил всех выйти из комнаты и внимательно обследовал тело барона и баронессы.

— Это либо очень глубокий сон, либо каталепсия, — вынес он свой вердикт. — Если повезет, в реанимации мы быстро приведем их в чувство.