Хозяйка судьбы. Роковое признание - [7]

— Сынок, как ты не понимаешь, я не могу с этим смириться!

— Даже если он не помогал нам, он все равно наш отец. А ведь когда-то ты любила папу и родила от него пятерых детей. А сейчас он стар и одинок...

— Что ты хочешь сказать, Леандру?

— Может, вы помиритесь?

— Никогда! — вспыхнула Мария. — Это Режиналду заставил меня принять его в нашу семью. Но очень скоро я от него избавлюсь, и ноги его не будет в моем доме!

— Мама, тебе надо отдохнуть? Ты так разволновалась. Основное мероприятие все равно начнется через два часа. — Плиниу прижался к матери и поцеловал ее в щеку.

— Да, сынок! Я, похоже, сильно перенервничала: у меня все плывет перед глазами. Надо немного отдохнуть. Извините, придется вас оставить.

Мария с трудом поднялась из-за стола и направилась в сторону спальни. «Что со мной происходит? — подумала она, пытаясь добраться до кровати. — Такое сильное головокружение и странное ощущение, будто я не спала трое суток. — Она с трудом откинула тяжелое покрывало и попыталась удобнее устроиться на больших подушках. Обрывки мыслей вяло крутились в голове, создавая хаотичную воронку из разных образов и ощущений. — Ничего страшного, если я немного подремлю. Зато сил будет больше». И Мария провалилась в темный омут тревожного и тяжелого сна.

* * *

Себастьян открыл капот своей машины и громко чихнул. С некоторых пор у него обнаружили аллергию на масляную краску

«Хорошо еще, что я небогат и дома у меня нет картинной галереи», — подумал он тогда и взял рецепт, выписанный доктором.

У Себастьяна всегда было своеобразное чувство юмора, которое могли оценить только две его близкие женщины: сестра Мария ду Карму и собственная супруга Жаниси. По характеру и складу ума он являл собой классический образец мужчины, выросшего на севере Бразилии. Он мало говорил, но много делал, не проявлял чувств, но страдал от страстей и эмоций, которые распирали его изнутри. Внешне он казался холодным и недоступным, но внутри был маленьким наивным ребенком, готовым каждому открыть свое сердце. Он ненавидел себя за это, сердился, но ничего не мог поделать.

«Ах, дона Жозефа, если бы ты знала, как привязала меня к себе. Сколько лет прошло с того рокового дня, когда самолет навсегда увез тебя от меня».

— Милый, у тебя все в порядке? — он услышал голос Жаниси.

У нее был особенный дар появляться в тот момент, когда воспоминания неожиданно всплывали в его сознании и заставляли цепенеть от переживаний.

— У тебя опять закончилось лекарство от аллергии? Я слышала, как ты чихаешь.

— Не волнуйся, дорогая, сегодня я хотел заскочить в аптеку.

— Может, ты хоть немного оторвешься от своей любимой... машины? — Себастьян почувствовал, что она чуть не сказала «от Жозефы».

После того, как его супруга узнала, откуда у него появился автомобиль, то стала ревновать к обычной железяке не меньше, чем к любой длинноногой красотке в юности.

— Дорогая, я уже почти закончил, — попытался ее успокоить Себастьян. — Ты лучше позови Венансиу. У меня что-то не так с задним сиденьем в салоне. Один я просто не справлюсь.

Жаниси поджала губы и молча ушла в комнату. «Кто бы мог подумать, что у наивной и стеснительной девчушки, на которой я женился, окажется такой сложный характер», — Себастьян открыл дверцу автомобиля и внимательно осмотрел заднее сиденье салона.

Внешне все выглядело весьма пристойно, но с некоторых пор под сиденьем появился посторонний звук, будто внутри перекатывался какой-то предмет.

— Отец, ты все же решил найти источник шума? — Венансиу держал в руках ящик с инструментами.

— Как видишь. Не могу допустить, чтобы такой достойнейший и к тому же деликатнейший человек, как барон, все время морщился во время поездок от этого навязчивого фона.

— Да, он со своей деликатностью скорее умрет от неудобства, но ни за что не признается, что ему что-то не нравится, — Венансиу с трудом сдвинул в сторону тяжелое кресло и нагнулся вниз, шаря рукой в отверстии под сиденьем.

— Ну, что там? Что-нибудь нащупал?

— Сейчас, минуту! Там как будто что-то скользкое. Не могу зацепить рукой.

— Скользкое? — опешил Себастьян.

— Ну, Режина! Вечно разбрасывает свои вещи! — Венансиу вынул небольшую пудреницу с зеркальцем и потряс ею в воздухе.

— И из-за этой ерунды барон почти месяц терпел громыхание под сиденьем, — рассердился Себастьян. — И когда она успела залезть в салон машины? — Его нос сморщился в смешную гармошку, и он опять громко чихнул.

— Будь здоров, пап! Что-то не нравится мне все это. Последнее время ты чихаешь, и у тебя постоянно слезятся глаза, когда ты садишься в автомобиль, хотя дома ты чувствуешь себя вполне сносно.

— Ты хочешь сказать, сынок, что у меня аллергия на собственную машину?

— А что? Вполне может быть! — Венансиу протянул отцу платок.

— Спасибо, сынок. У меня действительно такое ощущение, будто в нос закапали газировку. Все чешется. — Себастьян сморщился и еще раз чихнул. — И что ты предлагаешь? Отказаться от любимой работы из-за этого пустяка?

Венансиу решил промолчать, зная, что если скажет лишнее, отец рассердится и долго не будет разговаривать с ним.

— Ну, что ты молчишь? Боишься моей реакции?