Хозяйка судьбы. Роковое признание - [17]

— Налду, ну сделай что-нибудь. Меня обвиняют не пойми в чем.

— Не волнуйся, дорогая, мы обязательно что-нибудь придумаем, — он по-прежнему избегал смотреть на мать.

— Конечно, придумаете! — воскликнула Мария. — По знай, я не позволю тебе втянуть всех нас в катастрофу. Я стану твоим главным противником и не успокоюсь, пока не разоблачу тебя.

* * *

Дона Лаура услышала характерное попискивание телефона и поспешила в гостиную. «Кто бы это мог звонить так рано?» — подумала она. Еще больше она удивилась, когда услышала знакомый голос.

— Себастьян? — переспросила она, совершенно заинтригованная.

— Дона Лаура, извините за столь ранний звонок, но обстоятельства вынудили меня. Мне срочно нужно с вами поговорить.

— Не волнуйся, Себастьян. Ты же знаешь, я всегда встаю рано, а позавтракать мы можем вместе. Приезжай ко мне прямо сейчас, — предложила баронесса.

— Спасибо, дона Лаура. На самом деле я уже час стою у вашего дома.

Такое необычное поведение личного шофера показалось ей очень странным. Но баронесса была слишком воспитанной, чтобы проявлять нетерпение или любопытство.

— Поднимайся к нам! Попробую тебе помочь.

Озадаченная Лаура сама открыла дверь и проводила Себастьяна в гостиную. Всегда застенчивый и спокойный Себастьян был крайне возбужден. Баронесса заметила в его руках странный сверток.

— Если не ошибаюсь, ты хочешь мне что-то показать?

— Да, дона Лаура! — воскликнул возбужденный Себастьян. — Но только я бы хотел, чтобы это кроме вас и барона больше никто не увидел.

— Хорошо, — еще больше удивилась Лаура. — Я распоряжусь, чтобы мы могли поговорить спокойно. — Она вышла на минуту, вскоре вернулась и закрыла дверь на ключ.

Себастьян положил сверток на пол и развернул его дрожащими от волнения руками.

— Вот, дона Лаура! — сказал он. Его глаза, всегда такие спокойные и грустные, теперь лихорадочно горели.

Баронессе невольно передалось его возбуждение. «Что же это может быть? Может, наш шофер стал писать этюды или обнаружил на чердаке собственного дома какой-нибудь этюд с бразильским пейзажем двадцатилетней давности?»

Себастьян аккуратно разложил полотно на ковре и застыл в ожидании реакции баронессы. Лаура застыла в недоумении. Это была одна из самых знаменитых и замечательных картин французского импрессиониста, написанная на рубеже веков.

— Боже мой! Это же подлинник Сезанна! — воскликнула она. — Где ты взял это сокровище?

— Это подарок от доны Жозефы, — ей показалось, что глаза Себастьяна вот-вот наполнятся слезами.

— От главного редактора той газеты, в которой ты когда-то работал? — удивилась Лаура. Себастьян молча кивнул, не в силах сказать ни слова.

— Но как она попала к тебе?

— Сеньора Жозефа спрятала его в машине и составила завещание на мое имя, где говорится, что мне принадлежит не только сам автомобиль, но и то, что находится внутри его.

— Забавная формулировка! — улыбнулась баронесса.

— Раньше мне самому это казалось очень странным.

— Себастьян, твоя прежняя хозяйка сделала тебе царский подарок. Это настоящее сокровище! — восторженно воскликнула Лаура и замерла перед прекрасным полотном.

Память тут же перенесла ее в Париж двадцатилетней давности. Она вспомнила, как ее бывший супруг Ипполит устроил ей шикарный подарок на день рождения. Утром, после завтрака с типичными французскими круассанами, тонкими ломтиками провансальской ветчины и ароматным кофе, к отелю подъехала великолепная конка с двумя белоснежными лошадками. Весь обслуживающий персонал отеля тут же припал к огромным окнам, разглядывая необычное зрелище. Велико же было ее удивление, когда она увидела собственного супруга, который сидел в открытом экипаже и махал ей рукой. Эта экстравагантная прогулка оказалась самой необыкновенной в ее жизни. Маршрут проходил по любимым парижским местам Лауры. Проехав мимо Триумфальной арки и величественного здания из стекла и металла, Дворца Промышленности, Ипполит сделал первую остановку в Лувре. Затем маршрут прошел мимо сердца средневекового Парижа района Сите, собора Парижской богоматери и Пале-Рояля.

В этот необычный день Лаура побывала на Итальянском бульваре, где супруг купил ей маленькую копию «Улицы Лафайет» Эдварда Мунка. Чуть позже они пообедали в знаменитом кафе «Гербуа», некогда излюбленном месте импрессионистов на бульваре Клиши. Изумительный день закончился в Гранд-Опера...

— Как вы думаете, сколько она может стоить? — Себастьян задавал свой вопрос уже второй раз.

— Извини, эта картина невольно навеяла на меня воспоминания, — смутилась Лаура. — Па аукционе ее первоначальная цена должна быть не меньше тридцати миллионов. — Баронесса заметила, как побледнело лицо Себастьяна. — Не волнуйся так, Себастьян. Ведь если с тобой что-то случится, ты не сможешь насладиться этим подарком.

— Да-да, дона Лаура! Я, как никто, понимаю это. Со мной уже все в порядке! — успокоил ее Себастьян.

— Вот и хорошо! А ведь мне приходилось бывать у твоей хозяйки, — неожиданно вспомнила Лаура. — Это полотно висело у нее в гостиной. Могу сказать тебе одно: в твоих руках самое грандиозное полотно Поля Сезанна «Большие купальщицы». Он работал над картиной почти десять лет.