Хозяйка ранчо - [17]

Во время ужина Чанс вспомнил о своем обещании взять Рози на реку и научить ее плавать кролем. Он чуть было не сказал об этом вслух, но вовремя осекся, решив сперва обсудить это наедине с Клео. Как Чанс ни ругал себя, он был не властен над собой и во все глаза смотрел на Клео: с распущенными по плечам волосами, с чуть подкрашенными полными губами она была необыкновенно хороша. Клео упорно избегала его взгляда, из чего Чанс сделал вывод, что от нее не укрылось его восхищение.

Джо приготовил для них отменный ужин: тушеное мясо, свежеиспеченный хлеб и грушевый лимонад. Пока все с аппетитом ели, разговор вертелся вокруг неотложных хозяйственных дел. Потом Пит вышел покурить, и Джо стал убирать со стола. Зная по собственному опыту, как Джо не любит, чтобы кто-нибудь хозяйничал у него на кухне, Клео похвалила его стряпню и собралась уходить. Вслед за ней поднялся и Чанс:

— Я провожу вас. Нам надо кое-что обсудить.

Солнце скрывалось за горами, проливая мягкий свет на равнину, и длинные тени от строений ложились на землю. Чанс полюбил эти умиротворяющие тихие летние вечера, хотя у него почти не оставалось времени на то, чтобы любоваться ими. Он продолжал прилежно изучать записи и отчеты Клео и теперь мог сказать, что этап начального образования остался уже позади. Они неторопливо шли к маленькому домику — Чанс, Клео и Рози посредине, — когда Чанс произнес:

— Мне придется съездить в Хелину, в банк — у них еще нет образца моей подписи.

Его заявление не должно было явиться для Клео неожиданностью. Она понимала, что все финансовые дела и документация теперь автоматически перешли в ведение Чанса, и даже радовалась этому, потому что терпеть не могла возиться с бумагами. Однако лишь в эту минуту она поняла, что дни ее полной самостоятельности прошли. За три года Клео уже привыкла к тому, что любые ответственные решения исходят только от нее и все работники ранчо подчинялись непосредственно ей. Впервые до нее дошло, что положение коренным образом изменилось.

— Понимаю, — ответила она.

Чанс кинул на нее внимательный взгляд.

— Я хотел бы, чтобы все записи по-прежнему вели вы. Однако считаю, что банк должен иметь образец моей подписи.

— Разумеется. И не считайте, что вы обязаны щадить мои чувства.

— Ничего подобного мне и в голову не приходило.

Рози тем временем убежала вперед и принялась играть с собаками.

— Ваши знания, Клео, для меня поистине бесценны. Если вы, не ровен час, завтра решите уехать, я пропаду, — продолжал Чанс.

— Не думаю, — проговорила Клео, взглянув ему прямо в глаза. — Вы явно недооцениваете свои способности.

— Но вы же не собираетесь удирать? — настойчиво спросил Чанс.

Как неожиданно начался этот важный разговор. Едва Рози оставила их вдвоем, Клео сразу почувствовала, что вся ее внутренняя решимость сохранять дистанцию в отношениях с Чансом тает, как дневной свет при наступлении сумерек.

— Я уже говорила вам, насколько успела привязаться к этому месту, — произнесла она внезапно севшим голосом.

— Знаю, но за последнее время многое для вас изменилось. С одной стороны, вы довольны, что я здесь, а с другой — боитесь меня, вернее, того, что между нами может произойти. Я прав?

— Это не страх, просто разум подсказывает мне, что долго так продолжаться не может, — чуть громче проговорила Клео.

— Неужели вы не понимаете, что я кровно заинтересован в том, чтобы наши отношения протекали как можно спокойнее? Мне очень нужны ваши знания и опыт. Конечно, я стараюсь чему-то научиться, но потребуется еще уйма времени, прежде чем я начну разбираться в делах с той же легкостью, что и вы. Сто раз на дню я твержу себе об этом, но здравый смысл не имеет ничего общего с чувствами.

Клео прерывисто вздохнула, с трудом отвела глаза и сухо произнесла:

— Что вам, в конце концов, от меня нужно?

— Это не самый удачный вопрос, Клео.

— Нормальный вопрос, — упрямо отозвалась она, встряхнув волосами.

— Я ведь нравлюсь вам, правда, Клео?

— Никогда! Слышите? Никогда больше я не позволю себе увлечься, пока не буду полностью уверена как в чувствах мужчины, так и в своих собственных! — воскликнула Клео. Глаза ее засверкали.

— Вы имеете в виду отца Рози?

— Возможно. В любом случае это вас не касается.

— Зачем вы ставите знак равенства между ним и мною?

Чанс попытался взять Клео за руку, но девушка резко отстранилась.

— Позвольте мне судить, что я должна делать и как, ведь речь идет о моей жизни и о жизни моей дочери.

— И о моей тоже, Клео. Не забывайте об этом.

— Да. Но вы вольны в любую минуту изменить свою жизнь, для вас ни один путь не заказан!

— О Господи, Клео! — вырвалось у Чанса. — Неужели вы по-прежнему считаете, что я могу в один прекрасный день все бросить и уехать?

Клео и сама уже не знала, что она думает. Разговор застал ее врасплох, и ей не хотелось прямо сейчас признаваться в своих сомнениях и страхах. Ради них обоих она не хотела показаться излишне грубой. В конце концов, он ее хозяин и сам признал, что не заинтересован в том, чтобы создавать дополнительные сложности в их общей работе; что готов пойти на любые уступки, лишь бы не потерять ее.

«Не потерять ее…» Клео сдавило горло от волнения. Он явно имел в виду не ее деловые качества, или, во всяком случае, не только их. Скорее всего, у него на уме обыкновенная интрижка с неискушенной в светских делах провинциалочкой. Что другое может быть на уме у такого многоопытного мужчины, объездившего весь мир и наверняка имевшего бесчисленные встречи с умными, образованными и, разумеется, богатыми женщинами? Конечно, он думает лишь о том, как бы переспать с ней, не более того. Клео гордо выпрямилась и, постаравшись напустить на себя равнодушный вид, произнесла: