Хозяйка поместья - [31]

Какой-то час назад она сидела здесь, мирная и счастливая, наблюдая за сыном и лелея мечты, что в один прекрасный день любящий и внимательный Джейсон простит, что она не сказала ему о сыне.

Как же она была глупа! Следовало с самого начала сказать Джейсону всю правду. Неважно, что он не поверил бы, считая ее лгуньей. Не верил бы до тех пор, пока не увидел доказательства собственными глазами. Это лучше, чем его взгляд, полный ненависти, да, ненависти.

Губы ее искривила гримаса боли, она уронила голову на руки. Больше всего ей хотелось сейчас зарыдать, как маленькому ребенку, но слезы остались в прошлом. Кэтрин с грустью вспомнила вдруг строчку из греческих пьес, которую миссис Сиддон удалось вбить ей в голову: «Я это уже однажды оплакивала».

Она не собиралась плакать, во всяком случае, сегодня.

Кэтрин подняла голову, ее мозг яростно заработал, обдумывая ситуацию. Один вариант — невзирая на внутреннюю дрожь, она пойдет и встретится с ним лицом к лицу, сейчас. Другая часть ее существа предполагала иной вариант — подождать, оправиться от шока. Они еще слишком возбуждены, оба наговорят столько отвратительных, обидных слов, что потом их невозможно будет забыть, не то что простить. Что же, выжидать, ждать, как трусу! Нет, удерживал ее не страх, а здравый смысл. Пусть он остынет и обдумает ситуацию, прежде чем они встретятся. Но здравый смысл и Кэтрин были несовместимы. Она тут же подумала: дать ему время вооружиться против меня? Дать возможность овладеть своими чувствами, и он ее уничтожит, как и раньше. Дура! Нечего надеяться на то, что он хотя бы попытается прислушаться к другой точке зрения!

Мысли сплетались в ее голове, вытесняя одна другую, то побуждая к немедленному действию, то утихомиривая, но в конце концов взяло верх мудрое решение подождать и действовать на холодную голову. Кэтрин откинулась на стуле, прикрыв глаза, и пыталась взять себя в руки.

Все счастье их жизни зависело от следующих нескольких дней, а слова, сказанные в гневе, могли все разрушить. В любом случае, она должна быть сильнее его и предотвратить его ярость, вызванную сегодняшним открытием. Она понимала, что у Джейсона тоже есть свои права.

Продолжая внутренний разговор с собой, она укоряла собственную гордость, поставившую ее в ситуацию, которой могло не быть. Неужели я так ничему и не научусь, зло подумала Кэтрин и тут же отвечала, что не вела бы себя так, если бы не Джейсон, который способен был поверить всему самому худшему.

Минуты текли, Кэтрин ответила на все вопросы, которые себе поставила, и в конце концов ее одолело естественное любопытство: где же теперь Джейсон с Николасом. Она обнаружила их в кабинете Джейсона, они по-прежнему были заняты друг другом. Кэтрин тихонько отошла от кабинета, проскользнула к себе в комнату, натянула брюки и белую шелковую рубашку. Дополнив наряд широкополой мужской шляпой и тем увеличив сходство с красивым мальчиком, она незаметно покинула дом.

Длинноногий гнедой, ступая по мягкому ковру из сосновых игл, легко нес Кэтрин к любимому ее месту. Недалеко от дома она проходила мирную, пеструю, узкую зеленую долину, где вместо привычных сосен с длинными иголками росли тонкие буки и высокие ясени. В середине долины, среди больших камней, неторопливо бежал ручей. Она так любила сидеть на одном из камней, опустив босые ноги в теплую воду.

Правда, сегодня прогулка не оказала на нее обычного действия — солнце палило немилосердно, от духоты одежда прилипла к телу. Она с облегчением заметила на горизонте темные облака, предвещавшие грозу, которая хоть на время принесет с собой прохладу.

В ее мыслях по-прежнему царила путаница, но краем глаза она внимательно следила за движением облаков и повернула лошадь в сторону кирпичной крыши еще до того, как потемневшее небо прорезала яркая вспышка молнии и хлынул ливень.

Наблюдая за дождем из двери конюшни, Кэтрин надеялась, что ее отсутствие останется незамеченным. Обычно она говорила слугам, куда направляется, но не сегодня. Никто не знал, что она уехала.

Когда дождь поредел, она заспешила в сторону дома, все еще надеясь, что все обойдется, но едва лишь поставила ногу на первую ступеньку, как услышала злобный голос Джейсона:

— Где, черт возьми, ты была? Неужели не придумала ничего лучшего, как исчезнуть именно в грозу?

Кающийся взгляд широко открытых глаз сегодня не произвел на него никакого впечатления. Он с удовольствием заметил, как побледнели ее губы. Обычная его волчья усмешка говорила: пусть эта маленькая ведьма на ком-нибудь другом пробует свои чары. Его никогда не одурачит взгляд этих очаровательных фиалковых глаз, от которого, правда, у него перехватывает дыхание. Разозленный, казалось бы, сплошной брешью в стене обороны, он резко повторил:

— Ну? Отвечай мне!

Она не подготовилась к нападению и чуть слышно пробормотала:

— Я… я… хотела предупредить кого-нибудь, но я… я забыла.

— Почему? — Его слова звучали, подобно выстрелам, тучи сгущались, и оба они знали, что ни вопросы, ни ответы не имеют никакого отношения к настоящей ситуации.

Кэтрин неуверенно покачала головой, желая лишь одного: провалиться сквозь землю. Она не была готова к этому — она никогда не будет готова к этому! Бросив полный страха взгляд на высокую фигуру мужа, она поняла, что он все еще во власти слепой ярости. И с унылой тоской осознала, что через минуту любые ее спокойные доводы будут разбиты и она, как дикая тигрица, станет огрызаться — и начнется еще одна битва! Кэтрин затравленно оглянулась вокруг, ища лазейку, куда можно было бы скрыться от надвигающегося взрыва, но Джейсона уже несло.