Хозяйка поместья - [24]

Этого нельзя было сказать о самой Кэтрин. В ее воображении проносились сотни картин, в которых она подвергала мучительным пыткам и Джейсона, и Пьющего Кровь. День продолжался, время от времени она лицом к лицу сталкивалась с Пьющим Кровь, и ее смущение постепенно исчезло, уступив место негодованию. После того как Пьющий Кровь несколько раз проехал мимо ее фургона, каждый раз останавливаясь, чтобы задать Сэму какой-либо незначительный вопрос якобы по просьбе Джейсона, Кэтрин отправилась на поиски.

Вскоре она нашла Джейсона верхом на мускулистом гнедом. Одна длинная нога привычно зацепилась за выступ седла, белая рубашка расстегнута почти до талии, шляпа сдвинута назад — он был занят скручиванием тонкой сигары. Она завороженно наблюдала за движениями его длинных пальцев, за тем, как он закончил эту тонкую работу и удовлетворенно раскурил сигару. Выпустив дым из ноздрей, он приподнял бровь в немом вопросе, что она здесь делает, и Кэтрин почувствовала, как ее сердце затопила любовь. Какая же ты глупая гусыня, сказала она про себя, а вслух твердым голосом произнесла:

— Я хочу поговорить с тобой.

С насмешливым выражением Джейсон ответил:

— Так говори, я же тебя не останавливаю.

— Есть ли какие-нибудь особые причины, по которым Пьющий Кровь задает Сэму бесчисленные бессмысленные вопросы? Не проходит и мили, чтобы он не подъехал к нам и не сказал какой-нибудь чепухи.

Его зеленые глаза заблестели, усмешка тронула уголки рта, он посмотрел вниз, затем медленно оглядел ее. Она ждала ответа. В конце концов, когда она уже была близка к тому, чтобы в ярости топнуть ногой, он вынул изо рта сигару и медленно сказал:

— Я подумал, что после прошлой ночи ты будешь чувствовать себя неловко с Пьющим Кровь, и решил, что ты лучше всего справишься с этим, если будешь чаще видеть его.

— Большое тебе спасибо! Твоя доброта и предупредительность просто не знают границ, — сказала она с холодной вежливостью.

Даже следы смеха исчезли из его глаз.

— Тебе могут не нравиться мои методы, котенок, но я делаю то, что считаю нужным. Это мой человек, и я не хочу, чтобы между людьми, которые мне дороги, были натянутые отношения. Понимаешь?

Почувствовав металл в его голосе, Кэтрин еще с минуту молча смотрела на него, потом повернулась на каблуках и гордо направилась к фургону.

Пьющий Кровь больше не интересовался Сэмом, и Кэтрин стало легче. Джейсон прислушался к ее словам. К несчастью, она была не в том настроении, чтобы видеть его добродетели, если они у него были, по этому поводу она то и дело меняла мнение.

Остаток дня пролетел незаметно, и не потому, что произошли какие-либо изменения в его обычном распорядке, и не потому, что изменился пейзаж — ей было о чем вспомнить и подумать. Не раз ее щеки вспыхивали румянцем при мысли о прошлой ночи, но она была растревожена последними его словами. Всем сердцем желая понимать его слова и поступки, она страшилась не правильно истолковать их мотивы и в конце концов решила, что эти слова любой мужчина говорит любой женщине после удовлетворения страсти.

Что касается его желания — ведь он не любил ее, когда овладел впервые, и сейчас мало что изменилось, — то это была долгое путешествие, он был без женщины, в этом все и дело! Она крепко держалась за эту мысль и дала слово больше не противодействовать ему. Ее тело всякий раз предавало ее, отвечая страстью на его прикосновение столь быстро, что она не успевала остановить себя. Вспоминая прошлую ночь, она знала, что стоит ему только протянуть руку, и строгие запреты, которые она накладывает на свои чувства, рассыплются, как старинный пергамент.

Эта ночь вроде бы расшатала барьер между ними — Джейсон начал искать встреч с ней, был внимателен и даже пустил в ход обаяние, вызвав трепет в ее сердце. Кэтрин старалась не замечать предназначенных ей ослепительных улыбок, притворяясь, что не слышит его, злила его своим ледяным самообладанием, односложными ответами.

Подсев к ней во время ужина, он устроился поудобнее, прислонившись спиной к колесу фургона, и пытался вытащить Кэтрин из ее раковины. Физически она была рядом, он мог протянуть руку и дотронуться до нее, и Кэтрин была бы поражена, если бы знала, как часто ему хотелось обнять ее и притянуть к себе.

Но она настороженно относилась к каждому его движению, боясь, что он разрушит возведенную ею защитную стену. Когда он был рядом, она как бы замерзала изнутри: вежливо слушала, когда он говорил, но только если он говорил о чем-то постороннем. А Джейсон, ненавидя эту спокойную чужую улыбку, готов был трясти ее до тех пор, пока у нее не застучат зубы, или целовать ее до тех пор, пока она не растает рядом с ним.

Несмотря на то, что между ними было так много нерешенного, они постепенно начали многое узнавать друг о друге. По молчаливому обоюдному согласию, не подлежало обсуждению ни их прошлое, ни их будущее. Табу не распространялось на то, что было до их встречи в цыганском таборе и что случилось во время путешествия.

Часто, слушая какую-нибудь особенно забавную историю, Кэтрин смеялась, а Джейсон и не подозревал, что даже его ленивая, кривая улыбка заставляет ее сердце сбиваться с ритма. Он был очень хорош, сидя у ее фургона и удобно откинувшись на пыльное колесо. Зеленые его глаза светились от удовольствия, и Кэтрин понимала, какую привлекательную картину представляет сейчас ее муж.