Хозяева плоской Земли - [294]

На обратном пути нас не накрыло дождём, не ударило молнией, никто за нами не погнался, а остров Ибини не поглотила пучина. Мы уложили мешок в багажник Порше, пожелали Альфонду здравствовать и помчались домой. Дома мешок был надёжно заперт в подвале трактира, в специальном деревянном шкафу, для прочности обитым изнутри железом. Тётушка Эрлина, мать Тима, не хотела, чтобы в её хозяйстве были какие-то секреты, что она называла нарушением исконных традиций, однако теперь я считался здесь начальником, и мы сделали вид, будто это моя причуда. Долго наши находки в шкафу не пролежали, потому что следующим этапом была демонстрация «ожерелья» моему кумиру, Кукро, с тем, чтобы тот попытался определить, что это вообще за штуковина и как ею правильно распорядиться. Кукро в нашем присутствии провёл несколько экспериментов и пришёл к заключению, которое лишь подтвердило мои подозрения: перед нами весьма своеобразная батарея на основе сплава меди с чем-то ещё. При соприкосновении с водной средой батарея начинала моментально вырабатывать мощный электрический заряд.

– Если вам когда-нибудь понадобится вечный двигатель, – заключил Кукро своё освидетельствование, – вот его основная деталь.

Похоже, он, сам того не желая, попал в яблочко. Сказалась интуиция инженера. Более того, его слова попали в точку, ту самую, болевую, которая запустила в нас обоих процесс дальнейших размышлений и привела к выводу о том, что от судьбы не уйдёшь. Мы с Тимом раскрылись друг другу не сразу, долго ходили вокруг да около, каждый по-своему соображая, как к этому вопросу подступиться, но когда решили поговорить с глазу на глаз, оказалось, что всё это время мы думали в одном и том же направлении.

– Она не может быть шаром, – сказал Тим.

– И мы знаем, как это доказать, – согласился я.

– С семьями или в одиночку? – спросил он.

– Семьи вмешивать не стоит. Мы вернёмся.

– А если нет?

Как вы, наверняка, догадываетесь, последовал непростой разговор. Тим даже хотел устроить общий пикник, чтобы поговорить разом со всеми – и с нашими жёнами, и с детьми. Я заметил, что дети либо дружно захотят отправиться с нами, либо, наоборот, захотят остаться, но тоже с нами, то есть, просто-напросто нас не отпустят, а мы не сможем победить их слёзы и сами сломаемся. Он понимал, что я прав. В конце концов, мы собрались вчетвером, пригласив в качестве советчиц наших жён. Сначала раскрыли им план:

– Мы построим дирижабль, снабдим его мощным двигателем, которому не потребуется ни топлива, ни подзарядки, поднимемся в верхние слои атмосферы, километров на двадцать и полетим через Антарктиду. Лететь будем, сколько понадобится…

– … чтобы либо упереться в ограждение, либо оказаться по ту сторону, над Индийским океаном.

– А если «по ту сторону» окажется не Индийским океаном? – тихо спросила Ингрид, глядя на Тима.

Фриана смотрела на меня. Я кивнул, предлагая высказаться.

– Зачем вам вообще это нужно? Что и кому вы хотите доказать? Разве мы и так плохо живём?

Тим готов был вступиться, но жена моя, мне и отвечать.

– Неужели тебе никогда не хотелось понять, как устроен мир? Устроен не в теории, а на самом деле. И кто его таким устроил. И зачем. Какие другие земли от нас скрывают? Какова истинная природа тех же полюсов? Откуда берётся энергия для всего этого огромного театра? Почему человека убеждают в том, что он лишь пылинка во Вселенной, если может оказаться, что вся эта небесная механика строилась исключительно ради него? А если он всего лишь подопытная крыса, то кто и откуда за ним наблюдает? Какая связь между нашими создателями и теми, кто им служит, пичкая нас теориями и убеждая в том, что не стоит высовываться? Вы здесь этого чудом миновали, а нас там, на большой земле, с самого детства погружают в ложь, которую называют «наукой», и ложь эта повсеместна. И она не только поддерживается историей, физикой, эволюцией человека или строением Земли, но заставляет людей видеть в белом чёрное, а в чёрном – белое. И при этом не задаваться лишними вопросами. А я задаюсь ими всю сознательную жизнь и сейчас впервые чувствую, что имею возможность найти ответы. Да, поиск будет непростым, скорее всего, опасным, ответы скрыты за семью печатями и находятся под бдительной охраной, но именно поэтому мы и спрашиваем вас, тех, кто нам больше всех дорог, хотите ли вы разделить с нами эти опасности или доверяете настолько, что согласны ждать.

– И сколько ждать? – спросила Ингрид.

Ответил Тим:

– Мы думаем строить дирижабль не здесь, конечно, а поближе к Антарктиде. Конрад считает наиболее подходящим местом Южную Африку, где наше предприятие вызовет меньше всего подозрений. При этом если хотите, вы будете жить там с нами. Уйдёт, думаю, около года.

– «Если хотите»? А вы хотите?

– Милые наши жёны! Мы призываем вас в полноправные советчицы, а вовсе не даём повода для ревности или сомнений в нашей к вам любви.

– Вообще-то любовь нами и движет, – поддержал я.

– Только это какая-то довольно странная любовь, – хмыкнула Фриана. – Не то к себе, не то ко всему человечеству, которому на вас плевать. Нет.

– Что «нет»?

– Ты, мой дорогой, можешь делать, как сочтёшь нужным, и я даже тебя готова морально поддержать, но ни сама я на твой дирижабль не сяду, ни детей с тобой тем более не отпущу. И строить его вы будете здесь, а ни в какой не Африке. Если вы не вернётесь, то хоть последнее время мы проведём вместе.