Хождение по квадрату - [61]

— В любое время! — В голосе прозвучала надежда.

Почему-то я решил, что мы больше не увидимся.

Я решил не звонить Медведю. Клуб мотоциклистов, где он обитал, был недалеко, а по дороге я завез пленку в настоящую фотолабораторию.

— Иду! — закричал он, и я услышал тяжелые шаги за дверью.

— Привет, Медведь! — В моем голосе была теплота.

На огромном тупом лице Медведя паническое выражение выглядело почти комичным.

— Чего вы хотите? Что вы делаете…

Я показал ему два снимка:

— Этого человека вы видели с Патриком в том закрытом клубе? За ним вы следили в «Грязном баре»?

— Это он. Смотрите-ка, вы раздобыли…

— Не помните, у него входной билет был платный или гостевой?

— Гостевой пропуск. — Медведь почему-то заволновался. — У него точно был пропуск. Это все?

— Думаю, да.

Он захлопнул дверь у меня перед носом, так что я даже не успел его поблагодарить.

От здания клуба до нужного мне места было десять минут хода. Мне не пришлось звонить во второй раз.

— Я прождал вас всю ночь, — сказал Джек, закрывая за мной дверь. — Проходите.

Он указал на маленький кухонный стол и налил мне кружку кофе. Я спросил:

— Патрик здесь?

Джек кивнул в сторону спальни.

— Он там.

— Ладно, откройте дверь и дайте мне поговорить с ним. Давайте поскорее покончим с этим делом.

— Он просил меня поговорить с вами вместо него. Что вы хотите услышать?

— Откуда мне знать, что вы скажете правду? Может, Патрик уже спускается по пожарной лестнице? Или он на полпути в «неизвестно куда».

— Даю вам слово, Патрик здесь. — Джек протянул мне руку. — Дадите вашу?

Я пожал ему руку. Джек сел напротив меня, налил себе кофе, закурил «Мальборо».

— Черт, какая я свинья! — спохватился он. — Не возражаете?

— Валяйте.

— Как вы догадались? — спросил он. — Когда я спросил про Кэти, как она все это выносит, да? Я в ту же секунду понял, что прокололся.

— Дело не только в этом. Я был пьян в стельку, когда вы спросили про Кэти. Признаюсь, ваш вопрос меня смутил, ведь мы с Кэти старались не называть ее фамилию в связи с Патриком. Но это была долгая ночь. Все устали и напились. Я не мог быть уверен, что кто-нибудь из нас случайно не проговорился. Я подумал, возможно, один из завсегдатаев знал Кэти.

— Так что же?..

— Много всего, — сказал я. — Например, рубашка.

Джек смутился.

— Рубашка? Я не…

— Когда Патрика заметили в Хобокене, был еще один свидетель.

— Но в газетах ничего не писали про второго свидетеля.

— Это не попало в газеты, — объяснил я. — Они отклонили его показания, сочли ненадежным свидетелем. Полагаю, никто и вообразить не мог, что он вышел, чтобы купить рубашку.

Джек печально улыбнулся.

— Рубашка, кстати, прекрасная.

Было еще кое-что. Не ссылаясь на Медведя, я рассказал, что у меня был источник, видевший спутника Патрика по клубу НБРР. Он же заметил компаньона Патрика в «Грязном баре». Я напомнил Джеку, как неохотно он вспоминал свой визит в «Грязный бар».

— Это было сразу после того, как я спросил о Кэти, — вспомнил он. — Я пытался сменить тему, чтобы вы не заостряли внимание на моем промахе, и не мог знать, что закапываю себя еще глубже.

— Вы не могли знать. Просто множество совпадений и маленьких деталей в какой-то момент, кажется во сне, сложились в единую картину. Но и без этого многочисленные «если» все равно привели бы меня к вам.

Если бы в тот вечер Пит не фотографировал всех… Если бы Пит ушел домой, вместо того чтобы ночевать в баре… Если бы мне не удалось срочно проявить и напечатать снимки… Если бы мой источник не оказался дома, а куда-нибудь уехал и не узнал в Джеке человека, которого видел с Патриком, а потом встретил в «Грязном баре»…

Если бы одно из этих «если» сработало против меня, прошли бы дни, недели, пока я сумел бы подтвердить связь Джека с Патриком.

Джек засмеялся:

— Это утешает!

— Наверное.

Я одним глотком допил кофе.

— Теперь вам известно, как я сюда попал, но…

— Вы вынюхиваете про нас с Патриком.

— Вы хотите сказать: выясняю. Да.

Он потушил сигарету в переполненной пепельнице, закурил новую, глотнул кофе, но кофеин в сочетании с никотином чуда не сотворили. Пожелтевшие пальцы продолжали дрожать.

— Не знаю, с чего начать.

Я предложил начать с Тины Мартелл.

Джек выглядел удивленным — мой вопрос произвел на него впечатление. Никто из следователей даже не упоминал ее имени. Но его колебания вызвали у меня нетерпеливое раздражение.

— Очень многие из нас свой первый сексуальный опыт получили с женщинами, — сказал он, подтверждая сведения, полученные мною от доктора Фрайар. — У меня он оказался настолько мучительным, что я окончательно осознал свою гомосексуальность и принял ее. Но каждого из нас в детстве окружали разные люди, мистер… как мне вас называть?

— Можно просто Мо.

— Но в то же время, Мо, у всех нас — таких, как мы с Патриком, и тот человек, что видел нас вдвоем в клубе, — в глубине души уникальность сочетается со строго определенным типом сексуальности.

— Индивидуальная динамика. Джек, я уже слышал все эти словеса, — раздраженно сказал я. — Я хочу подробности, мне не нужна лекция по психологии. Потому что, если вы мне их не сообщите, то я, да поможет мне Бог, войду в эту комнату, заберу Патрика и отвезу его в округ Датчесс под дулом револьвера.