Хороший ученик - [48]

На меня никто не обращал внимания, и я шел по коридору в его конец, где находилось ложное окно с видом на Лондонский глаз и где оказалось тише, чем в начале. Две последние двери, одна напротив другой, были открыты. Слева за квадратным столом сидело несколько человек с бумагами, ручками и чашками дымящегося чая, а справа, в точно таком же кабинете за таким же столом меня ждал Поттер, без чая и с планшетом вместо бумаг. Рядом сидели двое его коллег, начальники опергрупп.

Оперативники встретили меня угрюмым молчанием, и я не стал изображать вежливость, а просто сел за стол. Поттер придвинул ко мне планшет.

— Прислали сегодня утром.

На экране был всего один снимок, и вглядевшись в него, я сказал:

— Вот черт. Это он?

— Он, — сказал Поттер. — По всем признакам смерть насильственная. Там файл, прочти.

Я ткнул пальцем в значок внизу справа, и фотографию сменил текст. Мертвого анимага нашли французские коллеги, выехав на свалку по сигналу о несанкционированном входном портале. Однако с тем порталом никто не входил — с ним просто перебросили тело. Анимага убили в животном облике. Порталом служила клетка, в которой он лежал.

— Что скажешь? — спросил Поттер.

— Где тело?

— Во Франции.

— Если убийство произошло не на их территории, они обязаны его выдать. Вы требовали?

— Ты когда‑нибудь пытался требовать у французов? — горько усмехнулся Поттер.

Я не стал вникать в детали взаимоотношений британских и французских сил правопорядка, а вместо этого достал телефон и позвонил нашему представителю во Франции.

Его судьба удивительным образом напоминала мою; я подозревал, что у Легиона очень узкие критерии выбора и назначения своих представителей. Французский легионер родился и вырос во Франции в семье алжирцев, прошел, как и я, школу улиц и школу волшебства, а сразу после нее завербовался в Легион. Он был старше меня лет на десять, очень раздражительный, саркастичный, терпеть не мог коренных французов и не упускал возможности им насолить.

Наш разговор, начавшийся с "окажи мне одну услугу" и закончившийся на "за тобой должок", продолжался меньше минуты. Начальники опергрупп, все это время старательно не смотревшие в мою сторону, помрачнели еще больше. Возможно, это была неприязнь, которую испытывают работающие день и ночь люди к тем, кому хлеб достается легко, и здесь они были правы — да, они пахали, а я сидел в кресле.

— Его убили, — сказал я, закончив говорить с французом, — уже после того, как вы определили ауру, получили данные и объявили его в розыск.

— Конечно, это не совпадение, — согласился Поттер. — Но все равно он не обязательно с ними.

— Не обязательно с ними, но мог быть знаком. Вы когда‑нибудь находили предметы, которые он похищал?

— Однажды, но не мы, а маггловская полиция. Несколько ювелирных украшений, не магических, у маггла. Похищены были в Канаде, лет восемь назад. Вряд ли канадцы раскрутили цепочку передачи.

— Тогда я хотел бы взглянуть на тело, когда оно прибудет.

— А с лесом ваши люди уже управились? — негромко процедил один из оперативников.

— Управились, — ответил я, возвращая Поттеру планшет.

Через час мы стояли в одной из дальних комнат аврората, куда вел холодный полутемный коридор, а у входа сидел человек в Темных Очках. Француз выполнил мою просьбу без труда и с удовольствием, еще больше ухудшив свою репутацию среди тамошних чиновников и ничуть из‑за этого не огорчившись.

Комната, защищенная множеством заклятий, предназначалась именно для такой работы — магической патологоанатомии, физического и нефизического вскрытия, и, судя по знакам на стенах, на полу и на потолке, для допросов мертвых. "Кто тут занимается Темным искусством?", думал я, оглядывая собравшихся вокруг каменного стола, где лежала покореженная клетка с мертвым анимагом. Точно не Поттер, и не эти два парня, которые избегали на меня смотреть, считая, что Легиону тут делать нечего, пусть даже его представитель и учился вместе с их начальником. Возможно, женщина, что встретила нас в морге и стояла сейчас рядом со мной, спокойно рассматривая клетку и лежащее в ней тело; или бритый наголо мужчина, сидевший поодаль на высоком стуле у второго такого же стола.

— Давайте начнем, — предложила женщина и взглянула на Поттера. Тот кивнул, и женщина указала палочкой на тело, которое не просто лежало на дне клетки, но частично срослось с ним во время аппарации. Женщина не произносила заклинаний вслух, из ее палочки не вырывалось никаких эффектных молний, свечений, дымков и искр, но все мы знали, что работа идет, и следили не за ней, а за клеткой и вплавленным в нее телом.

Однако с телом ничего не происходило. Спустя минуту женщина опустила руку.

— Я посмотрю, — негромко произнес мужчина, слезая со стула. Мы с женщиной посторонились, и он встал между нами.

Мужчина коснулся клетки своей палочкой, и я обратил внимание на ее черный цвет — эбеновое дерево, невероятная редкость и настоящая драгоценность. Тело анимага и пластиковое дно начали разделяться, и вскоре труп обрел свободу, хотя частично утратил форму.

Мужчина открыл клетку и вытащил крысу за хвост.

— Мы ничего не получим, — констатировал он. — Тело выглядит нормальным, но на самом деле оно обезвожено, органы мумифицированы, остаточные поля отсутствуют. Это просто куча неактивных молекул. Оно даже не разложится.