Хороший, плохой, пушистый - [38]
– Вы не пробовали бросать своему котенку шарик от пинг-понга? – однажды спросила она. – Флойд это любит. Обязательно попробуйте.
– Нет. Но ты права. Обязательно попробую, – ответил я, хотя, когда она в последний раз приезжала к нам, на полу в гостиной каталось не менее трех таких шариков, и один был в центре нашего футбольного матча с Ральфом.
– Что же мне ему еще такого купить? – спросила она через несколько дней по мобильнику из зоомагазина. – Флойду нужен столбик, чтобы точить когти. Здесь есть с катальной горкой. Взять такой? Он станет кататься? Представляешь, сегодня примчался в спальню и бросился меня целовать! Ваш так когда-нибудь делал?
Мать словно забыла, что я узнал почти все о том, что значит жить с кошками, за те двадцать лет, которые провел с ней, отцом и их набором представителей кошачьей породы. Со времени смерти Дейзи прошло почти пять лет, и к маме крупинка за крупинкой вернулись все радости, огорчения и юмор, связанные с владением кошкой. Что подтверждало мою мысль: последние несколько лет она жила в разладе со своим естественным статусом кошатницы.
Меня больше удивила неожиданная связь котенка с отцом. Отец носил его в кармане своей флисовой куртки и, устраиваясь всхрапнуть после обеда, подкладывал себе под бок.
– Я открыл тайну, зачем у нас растут под мышкой волосы, – громко сообщил он мне. – Чтобы там было уютнее свернуться котенку.
Увидев на первой фотографии, какой Флойд маленький, я забеспокоился, выдержит ли он жизнь с моим отцом, отличительная особенность которой – постоянная суматоха. Дейзи делала наоборот: мурлыкала, если злилась, и шипела в редкие минуты, когда была всем довольна. Никого не подпускала к себе, а список ее страхов был велик и замысловат: от йоркширских терьеров до дуршлага, но ее самым заклятым врагом являлся мой отец. Заслышав его гулкий голос и тяжелую поступь, она забивалась под диваны и кровати, затем, когда он удалялся в кабинет поработать, мстила сериями писклявых «мяу». И по мере того, как кошка старела, мне все больше казалось, что своим «мяу» она хочет сказать не «Дайте мне поесть!», а «Мне не место в этом страшном мире, а больше всего я боюсь дядьку, который постоянно рассуждает об африканской поп-музыке и что он терпеть не может ведущего передачи «История дизайна» Кевина Макклауда». Но на Флойда вечно повернутый на полную мощность регулятор громкости отца нисколько не действовал – он был котом без комплексов: самоуверенный, пытливый, коммуникабельный, шумный, то есть обладал именно такими качествами, которые обожал хозяин.
Через пять минут после нашего с Джеммой приезда к родителям на смотрины Флойда отец провозгласил:
– Смотрите! – Он показал на висевшего на потолке над лестницей на эластичном шнуре человечка с закрепленной между ног игрушечной мышью.
Отец подергал за шнур, и словно ниоткуда материализовался котенок хоть и маленький, но все-таки явно больше, чем на недельной давности фотографии. Он подпрыгнул в воздух и свалил человечка на пол. Я хотел спросить, откуда у отца в его шестьдесят два года игрушка, но подумал, что ответ получится долгим, и промолчал.
– Соорудил специально для него, – продолжил отец. – Ему нравится. – Он провел нас в гостиную, где валялось множество кошачьих игрушек: от дорогих покупных до самодельных. – Сейчас покажу, какие нашел зубы. Были зарыты в саду. Встал сегодня в пять.
Следующие пару дней мы наблюдали, как Флойд уминает дорогого тунца, которого мама с отцом специально купили для него, гоняет шарик для пинг-понга и забирается по нашим ногам. Отец не отходил от него ни на шаг и смотрел с гордостью агента профессиональных боксеров, словно его карьера снова пошла в гору благодаря новому протеже. Флойд еще недостаточно подрос, чтобы выбегать в сад, но несколько дней назад мать застала отца с котенком в кармане: он устраивал малышу экскурсию по участку.
– Там в сарае огромное осиное гнездо, – сообщил отец. – Держитесь от него подальше. И угла с компостом. Я иногда там дремлю.
Я не знал, что значит иметь брата. Нечто вроде братского чувства испытывал к отцовскому «Фольксвагену-Гольф» – машине, которая была у отца несколько лет назад. Но теперь получил полное представление. Отец не ограничивался смешными аспектами воспитания Флойда.
– Я стал оклеивать его лоток фотографиями Джереми Кларксона, – рассказывал он. – Доставляет истинное удовольствие. Плохо, что кошки не вегетарианцы, а то можно было бы утилизировать их отходы в компост. Ты заметил, что всех, кто собирается на олимпиаду в этом году, зовут либо Бет, либо Паппа?
Во время первых встреч с моим отцом Джемма реагировала на него невозмутимее других моих подружек. И за это в полной мере поплатилась, как, например, во время нашей прогулки вчетвером, когда мы, оставив дома Флойда, отправились на границу Ноттингемшира и Дербишира, где в известковом ущелье обнаружили пещеры эпохи палеолита.
– В прошлом году мать Тома сфотографировала меня здесь. Я изображал, будто сражаюсь с этой зверюгой. – Отец показал Джемме на чучело гиены в центре посетителей.
